и понял, почему она не тонет. Воротник ее пальто зацепился за какую-то арматуру, невесть откуда взявшуюся на спуске с набережной.
Почувствовав, что ноги его не держат и он рискует сам свалиться в воду, Роман отпустил мокрый воротник и присел на камень. Все было плохо, очень плохо. Женщина не просто утонула, она была убита. У нее на голове Роман насчитал три пулевых отверстия. Это он понял сразу, повидал подобные раны, когда был в армии. Вывод мог быть только один – женщину убили. И это было ужасно!
Но еще хуже было то, что женщина эта была ему прекрасно знакома. И не просто знакома. Как недавно в его сне, убитой женщиной оказалась его собственная жена. И вот теперь она точно мертва. И убийство похоже на тот ночной кошмар, который привиделся Роману прошлой ночью. Там он проделал три отверстия дрелью, а тут, похоже, не обошлось без огнестрельного оружия.
Сколько Роман просидел так, глядя на мертвую жену, он сказать не брался. Ему показалось, что минули века, но на самом деле пробежало всего несколько минут с того момента, как он обнаружил утопленницу. Внезапно он услышал позади себя вой полицейской сирены, по водной глади Невы побежали сине-красные огни от мигалок, а спустя секунду раздался громкий мужской голос:
– Идите за мной! Она тут.
И еще спустя мгновение:
– Ой! Смотрите! И он тоже тут!
Роман повернул голову, пытаясь понять, кто там орет и нарушает благоговейную тишину, в которой плещется в воде его любимая. Он встретился глазами с тощим пареньком в нелепой, слишком большой для него куртке, и тот сразу же завопил еще громче, даже приседая от возбуждения:
– Хватайте его, хватайте! Это убийца! Это он в нее стрелял, я видел!
Роман вскочил на ноги, но этим все и закончилось. Бежать ему было некуда. Единственный путь перекрыт полицией. Разве что ему пришло бы в голову сигануть в холодную Неву. Но, будучи в здравом уме, он этого делать не стал. Во-первых, бесполезно, все равно достанут. А во-вторых, он никого не убивал, значит, бояться полиции ему не надо.
В неразумности подобного мнения ему пришлось убедиться уже очень скоро. Полицейские сразу же скрутили ему руки, несмотря на то что он и не думал сопротивляться. Отсутствие у него какого бы то ни было оружия и, наоборот, присутствие документов тоже их пыл ничуть не охладило. Они так радовались, что раскрыли преступление «по горячим следам», что Роману даже было как-то неудобно их в этом немедленно разочаровывать. Но, наконец, он понял, чем чревата для него лично такая деликатность, и начал энергично протестовать.
– Я никого не убивал. У нас с женой были прекрасные отношения.
Но его слова лишь вызывали у полицейских издевательский смех.
– А на набережной вы с ней гуляли, да?
– Нет. Мы приехали на встречу с одним человеком.
– И где же он? Там кроме тебя – живого и ее – уже мертвой никого не было.
– Я не знаю. Я чуть задержался. Наташа раньше
