про них узнает Великий Змей. Думаю, что и Артур может находиться в Талантливом Доме, но попасть туда я не могу по определённым причинам, которые мне больно обсуждать.
– Великий Змей, который белый повелитель смерти?
Эния опустила стол.
– Да, он.
– Я не собираюсь притворяться наследником Рая – это богохульство!
– Возьми себе псевдоним! Алое много с кем ссорился в Талантливом Доме, так ты возьми и скажи, что много думал, что всё осознал. Я научу тебя скрываться и врать, не переживай, – говорила та уверенно да продолжила жалостливо, – так ты рискнёшь помочь мне…?
– Один вопрос: человека воскресить может лишь тёмная магия?
– Сильная древняя магия.
– Каковы её нюансы, Эния? Будь со мной, пожалуйста, честна.
– Твой отец может вернуться совсем другим человеком, его характер и привычки могут измениться, могут проявиться иные способности… Предлагать ребёнку за день до отцовских похорон его воскресить без какой-либо гарантии сохранения его характера и уклада жизни – низость, к которой я не особо люблю приходить, но мне надо найти твоих сверстников, точнее сверстников этого Артура, чтобы кое-кого усмирить. Это мой когда-то неисполненный долг, мой шанс помочь спасти этот мир снова.
– Не как в старом переводе «Времён Брумбельстраха»?
– Ты читал, Алан?
– Я читал. Совершенно случайно на голову мне упала эта сказка в рассыпающейся тканно-картонной обложке, в папином кабинете, земля ему лимонадом.
– Случайно?
– Со мной часто такое случается. Лучше объясните мне следующее: я буду играть одного из Лейнстрейнджей в Талантливом Доме?! Который создала сама Сена Паон по старому проекту своего отца Фредбера Соля, где учился Христиан Лейнстрейндж а-ля Кристофер Браун, где работала сама Доминика Фет, которая окончательно соединила миры друг с другом?! Безумие!!! Да ещё и Алое там уже обучался да нажил врагов?!
– Готов стать хорошим актёром и отличным шпионом ради обучения в Студии Талантов и ради отца? – недовольно прищурилась Эния.
Алан расправил плечи и сглотнул ком в горле.
– Ради семьи я готов на всё, но мой отец не хотел бы жизни после смерти: я знаю, каким он был. Я попрошу Вас уберечь мою сестру Одри и маму Этери.
Эния выбросила перчатки, собрала яркие полотенца – они вмиг стали невзрачными и однополосными. Женщина грубо пихнула стопку полотенец Алану в руки. Она показала уголок каждого полотенца для умывания.
– У каждого полотенчика своя пуговичка – свой опознавательный знак, – положила она на стопку тряпок в руках мальчишки две монеты золотых солнц. – Одну монету ты спрячешь у себя до необходимости – я скажу потом, а вторую ты отдашь больной миссис Перт со словами, что денег у вас в семье не хватает, однако эта монета много стоит. Через два дня миссис Перт всё равно уйдёт на покой от сердечного приступа, и вдруг окажется, что её единственный сын – это сам император Ночепаиса, Жабиус Эйваз, это станет
