style="font-size:15px;"> Стулья ежедневно хаотично передвигались по комнате. Нет, конечно, не сами – никакого полтергейста в квартире не наблюдалось. Их переставлял сам Бажен.
Сегодня, например, стул с расшатанной ножкой и торшер служили вешалками для выглаженного концертного костюма – пиджак был накинут на высокую спинку стула, а поверх него, чтобы не помять, – белая рубашка. Брюки, сложенные пополам, свисали с абажура, а на полочке торшера лежал галстук-бабочка. Стул с порванной обивкой весь день мешался на проходе в коридоре – Бажен менял сгоревшую лампочку. Два стула теснились на кухоньке, а пятый стул служил пюпитром для нот.
На другой день один стул томился в ванной в качестве сушилки для носков. Три стула, составленные кружочком в центре комнаты, служили мастерской – на одном из них лежал смычок, истончившийся в месте, где его постоянно касаются натруженные пальцы, на двух других поместились канифоль, лак, кисточки, клей и прочие приспособления для ремонта. Четвертый, самый несчастный стул, был выставлен на балкон – на нем красовалась кастрюля с прокисшим супом.
Кто сказал, что человек – это система? Человек – это хаос в среде постоянно нарастающей энтропии, и только музыка возвышает его над бренностью бытия, дарит гармонию и смысл.
Часы показывали без четверти одиннадцать.
Еще можно поиграть пятнадцать минут, пока не застучат в стену рассерженные соседи… Бажен поставил глушитель на струны, длинные сильные пальцы сжали смычок, и убогую ночлежку омыли звуки Шестой симфонии Моцарта…
В это время в пустом и закрытом на ночь свадебном салоне «Love story» в центральной витрине тосковал манекен. На него надели другое платье, еще лучше, чем то, что у него «украли» вчера, – длинное, с декольте и двухуровневой фатой. Первая, более длинная часть фаты полностью покрывала длинные черные волосы манекена, а вторая, покороче, закрывала лицо. На запястье манекена висела этикетка: «Свадебное платье, бохо-шик, размер 44, модель Ронда».
И вдруг пальцы манекена вздрогнули, прикоснувшись к белоснежному шелку.
– Ронда… – прошептали пластиковые губы.
– Ронда… – пальцы куклы сжались в кулак.
– Ронда… – стекло витрины вылетело, звеня осколками.
Невеста в белом перешагнула низкий подоконник, и ее нога коснулась мостовой Невского проспекта.
– 3 –
Питерская ночь, белесая в тусклом свете незаходящего солнца, была хороша. Особенно для приезжих. Точнее, только для приезжих, подгадывающих свои отпуска специально под период знаменитых белых ночей.
Пока местные, вымотанные рабочими буднями, пытались заснуть за плотно задернутыми шторами своих спален, туристы «гуляли всю ночь до утра», как пел Виктор Цой, вечно живой кумир рокерской молодежи.
Сегодняшняя белая ночь обещала быть особенно шумной и классной – тематическая вечеринка «Рок 80-х» в рок-пабе на Невском проспекте
