style="font-size:15px;"> В самый длинный этап подопытные живут три месяца обычной жизнью, ведут дневник наблюдения и приходят раз в три дня для контроля своего состояния и оценки работы импланта специалистами лаборатории.В исследованиях и крылась уязвимость. Мы не успевали провести их должным образом по срокам, и я вынудила Питера на цифрах увеличить пройденное время испытания до требуемого стандарта. Он подогнал весь пласт документации для корпорации и Службы надзора за биотехнологиями. Чтобы успеть. Ведь с предыдущими пациентами ничего не происходило, значит, и с остальными не должно́ было возникнуть серьезных проблем. Таким образом, реальных два с половиной месяца превратились в три. Иначе нас бы опередили с похожей разработкой конкуренты из соседнего Индостана.
Все бы ничего, но если процесс отторжения не остановить, подделка документов клинических испытаний вылезет наружу и произойдет скандал вселенского масштаба. Пострадает не только моя лаборатория, но и безупречная репутация «Индастрил-Био». А в том, что перетрясут все до основания, и правда всплывет, я нисколько не сомневалась.
Неудачи в киборгизации не редкость, заказчик и все, кто имеет к этому отношение, посокрушались бы, а затем отправили дыхательные имплантаты с сопутствующей терапией на доработку, а следом на новый виток испытаний. Но не в случае поддельных документов… пощады мне ждать не приходилось.
«Где сейчас пациенты?», – закинула я Питеру следующий, очень беспокоящий меня вопрос.
Если так пойдет и дальше, нам некуда будет прятать пострадавших реципиентов. И скоро у меня не будет шанса что-то изменить.
«Отправил в клинику «Иммуно» Эфраима Коэна. Ему стало любопытно. Рассчитаться за его услуги придется не через лабораторию. Он принял пациентов, но договариваться о дальнейшем сотрудничестве будет только с тобой».
Все знали, что Эфраим Коэн редкостный засранец. А еще он значительно повлиял на прогресс в трансплантационной иммунологии. Ткани человеческого тела упорно отвергали внедряемые в него запчасти, и чем больше было внедряемых частей, тем сильнее сопротивлялся организм носителя. Разрабатывая все новые материалы – только бы не вызвать реакцию иммунитета – мы проигрывали, но не сдавались. Шли мельчайшими шагами вперед, отвоевывая новые горизонты, меняя человеческое тело под свои запросы. Мы не могли без оглядки гасить иммунитет, тогда киборгизированный организм не переживет первую же серьезную инфекцию, с которой столкнется. А их сейчас немало бушевало на планете. Частенько даже полностью здоровое тело не справлялось с вирусами и бактериями. А у пациентов с подавленным иммунитетом были бессильны противовирусные препараты, антибиотики седьмого поколения и даже антимикробная таргетная терапия. Был и иной путь – примирить иммунитет с чужеродными материалами. Доктор Коэн являлся разработчиком и владельцем невообразимого числа патентов на препараты, обеспечивающих данную терапию. Фармацевтический
