содержимого. Потом он вздохнул и устремил взгляд на стеклянные двери, за которыми находился балкон.
– Вижу, ты и впрямь завязал. – Мик с усмешкой посмотрел на Рорка. – Если я дам слово не спереть ничего из твоих прибамбасов, ты угостишь кружкой пива старого друга?
Рорк подошел к стенной панели, отодвинул ее и нажал какую-то кнопку.
– Не возражаешь против «Гиннесса»? Аппарат запрограммирован на тщательное процеживание, так что это займет несколько минут.
– Как ты думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как мы в последний раз опрокинули по кружке? Лет пятнадцать?
– Что-то в этом роде. – Прислонившись к столу в ожидании пива, Рорк внимательно смотрел на приятеля. – Мне говорили, что ты погиб в пьяной драке в ливерпульском пабе. Мои источники, как правило, надежны. Почему же ты не поджариваешься в аду?
– Если помнишь, моя матушка – боже, благослови ее черствое, холодное сердце! – часто говорила, что мне суждено помереть с ножом в брюхе. Она утверждала, что ей всякий раз является такое видение после доброй порции ирландского виски.
– Твоя мать еще жива?
– Да – по крайней мере, так я слышал. Я ведь покинул Дублин раньше тебя. Мотался туда-сюда, главным образом перевозил контрабандный товар с места на место, где он мог отлежаться, прежде чем двигаться дальше. Это и привело меня в Ливерпуль в ту роковую ночь…
Мик открыл лежащую на столе резную деревянную коробку и присвистнул, глядя на французские сигары, которые стоили бешеных денег.
– Не возражаешь?
– Угощайся.
Мик по-дружески взял одну, а не полдюжины.
– Так о чем это я? – проговорил он, раскуривая сигару. – Ах да! У меня в кармане лежала половина моей выручки, и я собирался встретиться с моим… клиентом, чтобы получить остальное. Но что-то не сработало. Портовая полиция пронюхала о наших делах, опечатала склад и разыскивала меня вместе с клиентом, который вбил себе в голову, будто это я настучал копам.
Увидев, что Рорк с подозрением нахмурился, Мик рассмеялся и покачал головой:
– Чего ради мне было это делать? Ведь я получил только половину выручки. Короче говоря, я зашел в паб, чтобы обмозговать, как потихоньку смыться от копов и громил, жаждущих моей крови. Пока я сидел и ломал себе голову, началась драка.
– Драка в ливерпульском портовом пабе? – Рорк усмехнулся, вынимая из автобара две кружки темного пенистого «Гиннесса». – Кто бы мог подумать?
– И какая драка! – Майк поднял кружку, чокаясь с Рорком. – За старых друзей!
– За друзей! – Рорк сел и сделал большой глоток.
– Ругань стояла такая, что уши вяли, а кулаки мелькали в воздухе. Я сидел тише воды ниже травы, стараясь не привлекать к себе внимания. Ну, бармен схватил биту и начал стучать по стойке, а посетители стали свистеть и биться об заклад, кто одержит верх. Те двое, что затеяли свару –
