– Константину, Константу и Констанцию (константный – значит постоянный).
Карла Великого даже смерть не могла уложить в постель, и его похоронили сидящим на троне, в полном императорском облачении и с мечом в руке.
В Средние века университеты иногда открывались для борьбы со свободомыслием. Это важный признак: если университет борется со свободомыслием, значит, наступило средневековье.
Четырнадцатый век знаменит расцветом творческой деятельности Петрарки, Бокаччо и хана Мамая.
Начинается с того, что живые шагают по трупам, а кончается тем, что мертвые шагают по живым.
Нимбы носят вокруг головы, а петли – вокруг шеи.
Раздел четвертый
Анекдотическая новая история
Факты – солдаты истории: они всегда подчиняются генералам.
Пенсионеры Средневековья
Кончилось средневековье, начались новые времена. Старенький отец-инквизитор вышел на пенсию, ходит в парк, где собираются такие же старички-пенсионеры. Сидят, вспоминают прежние времена.
– Помните того чудака? – вспоминает отец-инквизитор. – Ну, того, что сказал, что она вертится?
– Кто вертится? Жена его, что ли?
Отец-инквизитор напрягает память:
– Да нет, вроде не жена.
– Может, дочка?
– Может, и дочка… Я хорошо помню, как он сказал. А все-таки, говорит, она вертится.
– Хорошенькая? – оживляются старички.
– Может, и хорошенькая. Они же так вертятся, что лица не разглядишь. – Отец-инквизитор помолчал, вспоминая. – У этого чудака, кроме дочки, был еще сын. Такой способный мальчишка. Ему доверили быть при отце осведомителем – все-таки следит и доносит не чужой человек. Отец, бывало, слова не успеет сказать, как оно уже известно органам инквизиции.
Кто-то вспомнил о феноменальном ребенке, который засадил в тюрьму родителей, а потом всю жизнь носил от них передачи. Не им носил передачи, а от них носил передачи, потому что был у них любимый и единственный сын. Так и жил всю жизнь на передачах, нигде не работая…
Все вздыхают: да, дети сегодня уже не те. И родители сегодня уже не те. Э, да что вспоминать! Давайте лучше играть в стукалочку!
Все опять оживляются. Стукалочка – замечательная игра. Ставки, правда, небольшие, но какие ставки при нашей пенсии!
Старики вздыхают: пенсии, конечно, не те. Такие маленькие пенсии – за такое большое средневековье!
Письмо солдата Тридцатилетней войны другу-однополчанину
Дружище Ганс!
После Вестфальского мира ты со своим Эльзасом отошел к Франции, Карл со своей Померанией – к Швеции, а я остался в Германии, и нам в Германии хуже всего. Франция и Швеция потоптались на нашей земле, отхватили по куску и убрались восвояси, а мы остались жить на поле боя. Разве можно жить на поле боя? На поле боя можно
