style="font-size:15px;"> История о чужом опыте – ключевая в нашем деле. Есть пример Ричарда Чипперфильда. Это был очень молодой красивый дрессировщик из известной английской династии, старше меня лет на пять – был, потому что он уже не работает больше пятнадцати лет. Почему? Однажды в него вцепился тигр и прокусил ему череп. Чипперфильду после этого удалили часть мозга, и он остался инвалидом. Я его каждый год видел в Монте-Карло, он только долгое время спустя начал снова ходить, очень долго был прикован к инвалидному креслу, с трудом говорил. Я уже лет десять за ним наблюдаю, сейчас он, к счастью, понемногу восстанавливается, но все равно на прежний уровень уже никогда не выйдет.
Есть видеозаписи, где три льва рвали Вадима Канбегова, нашего коллегу. В нем сто двадцать с лишним килограммов, здоровый мужик, бывший пауэрлифтер. Но когда я разговаривал с Вадимом, он мне сказал: «Эдгард, они меня какое-то время даже на землю не ставили, просто рвали в воздухе, тянули во все стороны кто за что». Ему тоже спасли жизнь. Был страшный случай на Украине, лет двадцать назад. В Одессе девочка репетировала с тигром на поводке, и тот порвал ей шею, попал по артерии. Она умерла от потери крови, не дождалась скорой.
Это жуткие истории, но нам, дрессировщикам, они всегда интересны в плане того, как это произошло. Я всегда смотрю такие видеоматериалы. Например, как Артура Багдасарова тигр рвал три секунды, не больше, а у него оказалось больше ста рваных ран. И у меня это не вызывает отторжения. Если я вижу какую-то аварию, я могу начать смотреть на это с опаской, с осторожностью. А тут, наоборот, всматриваюсь в детали, много раз пересматриваю видео, чтобы проанализировать произошедшее, чтобы понять, какие действия, правильные или неправильные, предприняли сами дрессировщики или их ассистенты. Потому что для меня это познавательный материал. Он, конечно, не доставляет мне никакого удовольствия, но то, что я очень внимательно изучаю такие истории, это абсолютно правильно.
Если у меня есть возможность поговорить с участниками таких эпизодов, и люди идут на контакт, то я обязательно расспрашиваю их. Вот и у Артура Багдасарова я спросил: «Какая мысль тебя посетила, когда ты понял, что на тебе сидит тигр?» А он ведь прямо сверху насел, практически обнял. Артур ответил: «Эдгард, честно тебе скажу, одно слово, и то матерное. Я понял, что всё, я закончился. Потому что он уже грыз мою голову, и ему достаточно было только за шею перехватить». Артуру повезло, что тигр его не перехватил. Он вцепился в череп и застрял там. Думаю, практически у всех такая мысль бывает: «Вот и всё. Конец (но только матом!)».
Есть у нас друг, египетский дрессировщик Хамада Кута. Его однажды порвал лев. Я при встрече спросил его, что произошло. Он рассказал, что это далеко не первое нападение было, а третье или четвертое. Многие дрессировщики после нападения отдают своих животных – чаще всего в зоопарки. А вот Хамада относится к этому по-другому: если бы на него напали, и он сдал бы животное, то считал бы себя слабаком. Он – смелый, безбашенный
