в большую открытую гостиную. Из высоких окон в комнату льется естественный свет, придавая месту гостеприимности. Отмечаю, что здесь уютно и роскошно, но не настолько, чтобы бояться до чего-либо дотронуться.
Меня ведут на кухню, которая одной стороной выходит в гостиную, а другой – в обеденный зал. За гигантской стойкой спокойно умещаются пять составленных в ряд высоких стульев. Айдин открывает шкафчик, который оказывается холодильником, и передает мне бутылку воды.
Вдруг, будто из ниоткуда, в дверях появляются три пожилые женщины, и я издаю удивленный возглас.
– Винна, позволь представить тебе Роберту – все зовут ее Берди, – Аделаиду и Лилу. Они управляют домом, так что если тебе что-нибудь понадобится, найди кого-нибудь из них.
Судя по всему, эти женщины – родственницы. У них у всех прекрасные седые волосы, коротко подстриженные, но стрижка у каждой своя, черты лица похожи, неглубокие морщины нисколько их не портят, по всей видимости, они много смеялись в своей жизни. Женщины на пару сантиметров ниже меня, но руки у них выглядят очень сильными – тяжелого труда они не боятся.
Берди, Аделаида и Лила смотрят на меня с таким теплом, что я даже не знаю, как это воспринимать. Отвечаю им робкой улыбкой и неловким взмахом руки. Берди подходит ближе, и прежде чем я успеваю как-либо ей воспрепятствовать, стискивает меня в крепких объятиях. Мое тело напряглось, и она это замечает.
– Простите, я не привыкла к нежности, – говорю я и неловко, по-мужски, похлопываю ее по спине.
Она отстраняется, держа меня за плечи, и в ее глазах поблескивают слезы.
– Не волнуйся, милая, благодаря нам ты и моргнуть не успеешь, как привыкнешь к объятиям. – Берди накрывает руками мои щеки, словно баюкая мое лицо. – Вы когда-нибудь видели более прекрасную юную леди? – с лучезарной улыбкой восклицает она, ища подтверждения у мужчин.
Те не отвечают, но ее это не смущает.
– Нет, думаю, нет. О, мальчикам ты понравишься! – заявляет Берди, оглядываясь на двух других женщин, которые согласно кивают.
Не уверена, о каких мальчиках она говорит – о племянниках Сильвы, которых так называют паладины, или о мальчиках в целом?
Берди заглядывает прямо мне в лицо своими мягкими голубыми глазами, взывая к моему полному вниманию.
– Мы невероятно рады тому, что ты здесь. Мы с сестрами с трепетом ждали этой встречи с того самого момента, как Лахлан позвонил и рассказал нам о тебе.
Я пристально смотрю на стоящую передо мной женщину, от которой веет таким искренним умиротворением и такой любовью, что мне начинает казаться, будто я в безопасности, и, к собственному огромному удивлению, я разражаюсь слезами.
– Тише, тише, милая, что случилось? – утешает меня Берди.
Ее сестры подходят к нам и все вместе обнимают меня, по очереди поглаживая по волосам. Это кажется мне чужеродным и одновременно невероятно успокаивающим, и по всей видимости, единственный ответ, на который я способна, – это зарыдать еще
