на пятый этаж и звоню в дверь. Она тут же, в тот же миг открывается и передо мной предстаёт дядя Гриша. Глаза выпуклые, горят огнём, лицо белое, испуганное, на лбу испарина. Он подаётся вперёд, хватает меня за шиворот и втаскивает в квартиру.
Дверь тут же закрывается. Очень тихо и аккуратно, и дядька набрасывается на меня.
– Ты её видел?! – шепчет он. – Видел или нет? Раз молчишь, значит видел.
– Кого?! – недоумённо спрашиваю я.
– Тихо! – шипит он, резко прикладывая палец к губам. – Продала сука! Падла ментовская!
Обострение, блин… Сейчас опять начнутся резкие скачки настроения…
– Там нет никого, пожимаю я плечами. Пустота.
Надо как-то его отвлечь.
– Я тут вам гостинцы принёс… Смотрите, слойки и…
– Замолчи! – шепчет он. – Заткнись!
Он становится неподвижным и обращённым в слух. За дверью раздаётся едва заметный шорох и дядя Гриша вздрагиает и снова прислушивается, а потом вдруг раздаётся резкий звонок.
– Суки! – задыхаясь шепчет он. – Суки! Хер вам! Хер вам! Вот посмотри сам в глазок! Тихо только!
Я шагаю к двери делаю, неловкое движение и задеваю приваленный к стене зонтик. Бросаюсь, но не успеваю подхватить, и он с грохотом падает на пол, увлекая за собой тяжёлые ботинки.
Дядька аж подпрыгивает от ужаса и кулаки его взлетают над головой.
– Тихо! – одними губами шепчет он… – Тихо, твою мать!
Тише, мыши, кот на крыше, а котята ещё выше…
8. Подарок
Звонок начинает трезвонить. Трезвонит и трезвонит.
– Ну, – пожимаю я плечами, – теперь можно и не таиться уже.
Подхожу к двери и смотрю в глазок. Там стоит сердитая тётка с шишкой на голове, типа Бабетты или Халы, не знаю уж как эту красоту идентифицировать.
– Григорий Александрович! – кричит она. – Откройте, пожалуйста!
Громко кричит и сердито, настолько же, насколько и выглядит.
– Я открою, – тихонько говорю я.
– Нет! – восклицает
– Да давайте. Сейчас узнаем, что она хочет и всё. А так она будет каждый день вас терроризировать.
Он не успевает и слова сказать, как я тянусь к здоровенному засову и быстро его сдвигаю. Он тут же выскальзывает из маленькой прихожей, а я распахиваю дверь.
Тётка открывает рот, чтобы выдать тираду, но не выдаёт, а замирает, увидев меня, и стоит какое-то время в таком виде.
– Слушаю вас, – говорю я. – Что вы хотели?
Любопытно, что пока разыгрывается эта короткая сцена, за спиной у тётки оказывается человек. Он будто вырастает из-под земли, буквально за пару мгновений проскакивая лестничный пролёт. Поднимается снизу и, подойдя к «Хале», практически столбенеет, увидев меня. Ну, не то что прямо столбенеет, но становится скованным, что ли.
– Ты
