модного магазина дама ахнула и подбежала к девочке.
– Оставьте ее, скверный старикашка! – закричала она. – Пустите ее, или я ударю вас по голове зонтиком. Как вы смеете хватать ее за руку и тащить?!
– Наглость этих сладострастных павианов переходит всякие границы, – сказал господин, проходя мимо.
– Они уже стали хватать свои жертвы на многолюдных улицах среди тысячной толпы!..
– Уверяю вас, – сказал Слякин. – Я только хотел взять эту девочку к себе домой и приютить ради этой ночи, которая…
– Вы негодяй! – сказала возмущенная дама. – Nadine, ты не должна слушать того, что он говорит. Пойдем скорее…
А снег все падал…
Слякин снова свернул в безлюдный переулок и, печальный, шагая по обледеневшей мостовой, думал: «О, как бы хотелось мне принести радость, облегчить нужду и горе хотя бы одному человеку… Но настоящая бедность горда и прячет свои лохмотья… Нужно много деликатности и такта, чтобы не оскорбить бедняка и не подчеркивать своего благодеяния».
С ним поравнялся, заглядывая ему в лицо, высокий человек в рыжем пальто, подпоясанном веревкой, и в фуражке с полуоторванным козырьком.
«Вот оно», – подумал умиленный Слякин и начал тихим деликатным голосом:
– Погода дурная, неправда ли?
– Погодка сволочная, – согласился незнакомец.
– Вы, вероятно, выходя из дому, забыли тепло одеться? – деликатно спросил Слякин. – Я думаю, десять рублей, взятые у меня заимообразно, могли бы до известной степени урегулировать этот пустяковый вопрос. А?
– Нет, ты мне лучше пальто дай, – возразил незнакомец. – Снимай-ка его, живей!
– А… как же я?.. – удивился Слякин.
– А я тебе свое барахло дам. Ну, живей, старичок. А где твои десять рублей? Дай-ка мне их, дядя. Тут больше? Ну, все равно. А часики… золотые? Чего ж ты, дьявол, серебряные носишь?
Вьюга разыгралась, и снег беспрерывными хлопьями падал на белую землю.
По улице шагал старик в рваном, подпоясанном веревкой полушубке и изорванных сапогах и что-то ворчал себе под нос.
Маленький, одетый в женскую кацавейку мальчик подошел к нему и, дрожа от холода, пролепетал:
– Дядинька… Ради праздничка…
– Ради праздничка?! – закричал Слякин. – Вот тебе, маленький негодяй!
Слякин схватил мальчишку и, дав ему несколько шлепков, принялся усердно драть за уши…
И это было единственное доброе дело, совершенное Слякиным, потому что оборванный мальчишка совсем замерзал, а шлепки и пощечины быстро согрели его спину и красные уши…
Еропегов
Недавно ко мне зашел мой приятель Еропегов и среди разговора вдруг, будто что-то вспомнив, всплеснул руками.
– Да! Чуть не забыл… С тобой очень хочет познакомиться Демкин.
– Какой Демкин?
– Демкин! Очень симпатичный парень. Я ему много о тебе говорил. Тебе с ним обязательно
