я отправилась на подготовительные курсы в Муху, и моя жизнь как будто приобрела смысл.
Поступив туда, я оказалась в среде, более близкой моим ценностям, и первое время это не могло не радовать. Я так яростно тянулась к красоте и стилю, что, кажется, притянулась. Ранее я пыталась отрефлексировать, почему не пошла в Академию художеств, будучи художником. Всё очень просто: мне хотелось общаться со стильной молодёжью, а в Академии художеств это общество не обитало, оно обитало в Мухе.
Итак, я сделала своей целью работу в моде. И я действительно об этом мечтала. Мысленно представляла, как выхожу на поклон после своего показа, потом вечеринка, шампанское и много красивых людей вокруг. И конечно, статьи в глянце обо мне. Я понимала, что за этим стоит большой труд, но была спокойна насчёт своего трудолюбия, к тому же и шить умела с детства, а перфекционизма мне не занимать. Что ещё надо для карьеры великого дизайнера?
Уже на втором курсе я начала создавать свою одежду.
В то время открывалось много маленьких магазинчиков с вещами от начинающих дизайнеров, их называли шоурумами (хотя это неправильно, потому что шоурум – это не магазин, а демонстрационный зал для показа коллекции, иногда временный). Я отдавала вещи в такие магазинчики на реализацию и называла свой проект брендом одежды Masha Yankovskaya. Мне всегда был свойственен пафос. Сшила юбку – бренд одежды, нарисовала картину – художник. Как говорится, мечтайте по-крупному. Смех смехом, а работает.
Так и получилось. Мою одежду взяли в один из самых модных концепт-сторов Москвы, и люди её действительно покупали. Я получала за это настоящие деньги, однако их оказалось недостаточно, чтобы развивать бренд. Какой там бренд? Их было мало для того, чтобы просто жить. Тем более умением экономить я и тогда не блистала.
Несмотря на все опасения, я рискнула и бросила институт, чтобы переехать к своему новому парню в Москву. Но он был не единственной причиной – вся модная тусовка находилась в Москве. И мне как дизайнеру для удобной коммуникации с байерами и журналистами было правильнее находиться в столице нашей Родины. Нам с Ренатом (так звали моего парня) нужно было снимать комнату. Ренат работал в движении «Наши», несмотря на то что позицию власти ненавидел. Зарплата его составляла 40 тысяч.
20 тысяч мы отдавали за комнату, остальное исчезало моментально. Жалкие крохи, заработанные на моих тряпках, не сильно спасали положение. Ренат, помимо всего прочего, был тусовщик и любитель алкоголя.
Как только он получал свою зарплату, мы отправлялись в ночной клуб и сразу же всё пропивали. Традиционно в районе четырёх-пяти утра у Рената начиналась белая горячка. Меня это страшно выматывало эмоционально, потому что человек в таком состоянии бывает опасен. Наутро я созванивалась по скайпу с его сестрой из Канады и мы думали, что делать с пристрастиями Рената. Во время одного из таких разговоров я грешным делом подумала, что поскольку не являюсь ближайшим родственником
