так храпеть, чтобы быть как богатырь. Но это я опять отвлёкся.
Подошёл я к Добрыне, в позу встал – всё-таки не кто-нибудь, а княжий гонец, – письмо показал и говорю:
– Письмо от князя!
Должен был проснуться. Но спит. Даже не шевелится.
Я к уху богатыря склонился и осторожно так повторил шёпотом, чтобы не испугать:
– Письмо от князя!
Никакого результата. Постучал по шлему – настоящий богатырь спит всегда в полном облачении. Чтобы если что – сразу вступить в бой. Звонко у меня получилось, а без толку. Добрыня лишь на мгновение перестал храпеть и дальше спать.
Я сдёрнул покрывало – станет без него холодно, проснётся.
Нет, только пошевелил пальцами на голых ногах. Я потянул за ногу. Опять ничего. Ткнул в бок кулаком. Как о камень, только руку отбил.
Что я ни перепробовал. И стучал в щит, и лил воду на голову, и прыгал сверху, и щекотал пятки – спит богатырь. Вот что значит богатырский сон! Я даже позавидовал. А потом так устал, что и сам уснул.
Добрыня проснулся с восходом солнца. Увидел меня и спрашивает:
– Кто таков?!
Я, конечно, не потерялся, молодец-молодцом перед ним предстал, достал из-за пазухи конверт.
– Послание от князя! – доложил по всей форме.
– Чего ж сразу не разбудил? – удивился Добрыня, беря конверт.
Да я ж будил! Но тут Добрыня стал послание читать, и я забыл обо всём. Потому что там было такое!
«Государственные дела требуют твоего срочного вмешательства. Повелеваю тебе получить дань с Бекета, хана Крымского. Целую. Князь. Извини за испорченные выходные. Важно! Гонца возьми с собой – пусть помогает».
Вы поняли, да? Это же про меня! Это меня делали помощником, и не кого-нибудь, а самого Добрыни Никитича! Настоящего богатыря!
Может, вы чего про богатырей не знаете? У нас-то про них с пелёнок рассказывают! В любой былине прочитайте. Там так пишут: «Не то чтобы совсем, а всё ж таки давно – жил на Руси богатырь великий! И статен он был, и высок, грамоте разной обучен, а в бою-то был смел, и на пиру он был весел. И дрожали враги от одного имени его славного – Добрыня Никитич».
Глава 2
Пока мы с Добрыней собирались совершать великие подвиги, князь задумал-таки мою Забаву замуж выдать. Это мне уже потом Забава рассказала. На следующее утро, как я уехал, к ней в светлицу пришёл дядя-князь. И не с пустыми руками. Принёс он с собой шкатулку.
– Забава! Забавушка, – ласково постучал он в дверь.
– Здравствуй, дядюшка, – открыла ему Забава, обняла, поцеловала в щёку. Всё-таки она его очень любила. Как-никак, единственный родственник на всём белом свете.
Князь прошёл по горнице, огляделся и вдруг произнёс:
– Забава, я вот здесь подумал… Замуж тебе пора.
– За кого? – вскинулась Забава.
У неё-то жених уже был. Она даже поначалу
