С телохранителя и водителя взяли подписку о невыезде и усиленно допрашивают их обоих. Мне же кажется, они ни при чем. Шорников не любил излишней опеки и не хотел, чтобы его домашние видели, что их мужа и сына охраняют. Видимо, во избежание лишних вопросов. Весьма логично. Что мы имеем еще? Да ничего. Запертый подвал и запертый чердак, что подтвердили техник-смотритель и участковый. Соседи, по первичным данным, вполне благонадежны, но это лишь по первичным, их продолжают проверять люди Прохорова. В двух других подъездах местная молодежь распивала энергетические коктейли и бренчала на гитарах, в подъезде через один был переезд, выносили мебель. Последнее я отметила чисто интуитивно. В самом деле, был переезд, прохоровские розыскники уже давно уточнили, кто, когда и куда, в том числе какая фирма занималась перевозкой мебели. Что ж, пойдем по пути Павла Шорникова и его похитителей. Войдя в подъезд, я отметила отсутствие консьержа и наличие кодового замка. Вход в подвал со двора, и он был заперт, можно сейчас даже не проверять. А вот вход в чердачное помещение надо проверить. Когда я вошла в лифт, то с правой стороны обнаружила объявление, написанное крупными, каллиграфически выведенными буквами. Вошедшему в лифт надлежало прочитать и усвоить следующее:
Уважаемые лифтопользователи!
Убедительная просьба ко всем вам!
В лифте НЕ КУРИТЬ!
НЕ СОРИТЬ!
НЕ ССАТЬ!
(в случае невыполнения лифт будет отключен)
Жестоко, но справедливо! Ко всему прочему, неизвестный автор объявления придумал новое словечко – лифтопользователь. Обогатил русский язык, почти как господин Солженицын, придумавший глагол «угреться». Поднявшись на лифте на последний этаж, я обнаружила на чердачной двери огромный замочище, еще советских времен. Потрогала пальцами – заперт. Для проверки на прочность рубанула по нему ребром ладони, не столь, конечно же, резко и концентрированно, как при перешибании огнеупорных кирпичей. Замок звякнул погремушкой и слетел с петель, причем вовсе не от силы моего удара. Дужка была подпилена ножовкой, но при этом хитрым образом, возможно с помощью специального клея, слеплена так, будто была целой. Таким образом, при первичном осмотре он выглядел вполне надежно. Замок существовал де-юре, но отсутствовал де-факто. На месте Сократа Ивановича я бы дала его подчиненным основательный нагоняй. С этого замка нужно снять отпечатки пальцев. И, по возможности, установить их владельца. Достав из кармана специальную «аптечку», я быстренько выполнила эту процедуру. Устанавливать владельцев отпечатков будет служба Сократа Ивановича, а я двигаюсь дальше. Неужели мне удалось взять след?! Пройдя чердачное помещение, я не обнаружила там ничего интересного. Я дошла до выхода в подъезд, из которого в день исчезновения Шорникова выносили вещи. Он был не заперт. Не торопясь с выводами, я вернулась в точку, откуда начала путь. Аккуратно вернула на место замок. Уже готова была вызвать лифт, как обратила внимание на коробку с бумажным мусором, которая стояла в конце коридора, ведущего к квартирам последнего этажа.
