засов на двери, вагон покачнулся и поплыл в никуда.
Голоса вокруг стихли, потому что все, замерев, смотрели в большие окна, и каждый в этот момент видел что-то свое.
Ева вновь видела Кощея и в этот раз смогла различить не только глаза. У него было красивое лицо с заостренными скулами и очень внимательный взгляд. И смотрел он на нее с укором. Наверное, потому что она его обманула и сбежала, украв при этом шапку-невидимку. Но, справедливости ради, его сын первым выкрал шапку из лаборатории РАВ. А они просто ее вернули. И все-таки с Кощеем вышло нехорошо. Он ведь даже время ей уделил для разговора и вообще отнесся по-доброму.
Кто-то рядом вскрикнул, на него тут же шикнули. Путешествие по ВД многим давалось нелегко. Мама считала, что оно вытаскивает из подсознания страхи человека. Но как быть тогда с тем, что Илья всегда видел заснеженные дома, а Ева – Кощея, которого совсем не боялась? К слову сказать, до этого лета она и знать не знала, что у нее есть волшебный дар, которым ее наделил именно Кощей.
Кабина дернулась, покачнулась и, заскрежетав, остановилась. Пространство тут же наполнилось звуками, сперва негромкими, потому что все еще боялись говорить в полный голос, а потом то тут, то там зазвучали смех и шутки. Юные волшебники потянулись к выходу. Ева выбралась из вагона последней. Провела пропуском по клубку, попрощалась с дежурной и вышла на улицу.
Ей вдруг стало грустно оттого, что она одна. Хотя ведь и в прежней школе у нее не было друзей. Она, помнится, очень надеялась, что найдет их здесь, и вроде бы даже нашла, но вот сейчас чувство собственной ненужности вновь подняло голову. Ева медленно побрела по окруженной соснами дорожке в сторону главного корпуса, думая о том, что летом на крыльце этого здания их встречал сын Кощея, одетый в обычные футболку и джинсы, и она тогда понятия не имела, чем этот приезд закончится.
Сейчас на крыльце стоял пожилой волшебник с журналом, в котором он помечал прибывших. Территория школы больше не казалось тихой и уютной. Отовсюду звучали голоса, смех, сновали люди с чемоданами и пакетами.
– Громова, это не траволатор, до корпуса не довезет. У тебя там камни, что ли? – раздался откуда-то сбоку знакомый голос, и кто-то забрал у нее чемодан.
Оглянувшись, она уставилась на Жарова, который умудрился вырасти за лето как минимум на полголовы. Вот что значит море и солнце. А еще он был загорелым до черноты, а волосы, наоборот, выгорели до белого.
– Привет, – растерянно сказала Ева и хотела добавить, что она очень рада его видеть, но вместо этого почему-то спросила: – А как ты понял, что я приеду сейчас?
– Привет, Ева! – подбежал откуда-то сбоку Валерка. В отличие от Женьки, одетого в футболку и шорты, на Валере были джинсы и рубашка в клеточку. На носу красовались новые очки. И на этот раз оправа выглядела посовременнее. – Там, на первом этаже жилого корпуса,
