шоссе и я погиб, моя судьба не имеет ничего общего с моим характером. Был ли я святым или грешником, великим философом или распоследним дураком. Не имеет значения. Моя судьба настигла меня. Я умер.
Несмотря на очевидные недостатки, афоризм Гераклита жив и по сей день, он глубоко отпечатался в нашем культурном сознании. Если что-то пошло не так, мы не должны винить отсутствие удачи. Вместо этого следует искать причины в себе.
Бывает трудно отыскать такие причины внутри себя. Скажем, вы потеряли работу. Почему? Потому что компания, в которой вы работали, разорилась. Эта беда ни в коем случае не ваша вина, просто не повезло. Но если вы начнете объяснять потерю работы банкротством компании, люди станут шептать за вашей спиной, что вы ноете и придумываете себе оправдания. Они будут подозревать, что истинная причина кроется в каком-то вашем недостатке.
Или, возможно, вы не можете найти новую работу, потому что каждый раз сталкиваетесь с предубеждениями, основанными на цвете кожи, этнической принадлежности или возрасте. И здесь вы не виноваты, вам опять не везет. Но лишь немногие поверят вам, если вы озвучите такое объяснение.
Отрицание роли удачи сложилось под воздействием культурных традиций. Эта попытка найти причины внутри себя даже способна затуманить наше понимание литературных произведений. В школе на занятиях по литературе всем американским и европейским детям (а также, насколько я знаю, российским и китайским) вдалбливают теорию трагического изъяна характера, присущего литературным героям. Согласно этой теории, в трагедиях Шекспира, или романах Достоевского, или поэмах Гомера герои всегда сами виноваты в своих проблемах из-за какого-то недостатка характера. Учителя настаивают, что эта теория верна, и многим поколениям детей приходится либо смириться, либо завалить предмет – выбор за ними.
Правда, однако, в том, что нужно приложить немалые усилия, чтобы отыскать эти «трагические изъяны характера», которые якобы являются причиной трагических событий. Не существует доказательств того, что эту нелепую теорию придумал, например, Гомер или Шекспир. В «Илиаде» большая часть событий происходит из-за вмешательства богов, то есть эти события – результат удач или неудач, которые герои-люди не в состоянии контролировать. Подобным же образом дело обстоит и с трагедиями Шекспира. «Гамлет» начинается с того, что главный герой попадает в ситуацию, которая сложилась не по его вине. В конце трагедии почти все умирают из-за цепочки глупых случайностей и роковых ошибок. Это произведение не о трагических изъянах. Оно о неудаче.
Почему же учителя английской литературы отрицают роль удачи? Хороший ответ на этот вопрос дала профессор английской литературы из Уэслианского университета Филлис Роуз, которая не является большим поклонником теории «трагического изъяна». Профессор Роуз в статье, опубликованной в «Нью-Йорк Таймс», написала, что учеников учат, что трагический изъян является необходимым элементом трагедии, потому что «если у героя нет изъяна
