осталось представить только четвероногих и четверолапых.
Я с легкой иронией восприняла эту фразу. А зря… Прасковья невозмутимо повела меня дальше. В самом конце здания находилось еще одно помещение, табличка на двери которого четко указывала, что внутри: «Стационар». Не успели мы открыть эту дверь, как на голову мне упала… Меховая шапка. Но было не больно – шапка мягко растеклась по моим плечам и обняла своими лохматыми пушистыми лапами, обхватив при этом и шею.
– Кекс! Ты опять хулиганишь? – с этими словами Прасковья нежно сняла с меня «шапку». Это был огромный пушистый белый кот ангорской породы. На секунду мне вдруг показалось, что, когда помощница снимала кота, тот лукаво мне подмигнул. Машинально подмигнула в ответ.
– Кот не очень тебя напугал? – участливо спросила моя спутница, – Кекс местный абориген. Под его охраной и присмотром находятся все обитатели стационара.
И только тут я увидела, что действительно нахожусь в самой настоящей «больничке». В многочисленных вольерах и клетках сидели две кошки, три собаки, один петух, кролик, морская свинка и… огромный козел. Единственный, кто не проявлял к нашему визиту совершенно никакого интереса. Он медленно и задумчиво жевал сено, абсолютно поглощенный этим важным занятием. Всем своим видом рогатое создание демонстрировало, что кроме этого великолепного сена его ничто и никто на свете не интересует. Вся же остальная братия, наоборот, довольно активно отнеслась к нашему визиту.
Кошка, на клетке которой красовалась вывеска с гордым именем Пелагея посмотрела в мою сторону внимательным, презрительно-изучающим взглядом, непроизвольно подняв больную лапу. Вторая кошка Фрося, одетая в цветастую попонку, нервно распушила рыжий хвост, округлив при этом и без того огромные, желтого цвета глаза. Собаки Трезор, Тузик и Измора внимательно изучали меня, синхронно открыв пасти и высунув наружу длинные алые языки, демонстрируя явное любопытство. Кролик Фома неожиданно сделал стойку на задних лапах, а передними стал неистово барабанить по боковой стене клетки. Морская свинка с причудливой кличкой Клеопатра вдруг резким, совершенно не свойственным ее сородичам движением, взбрыкнула задними лапами вверх. И только петух Сеня с пластырем на голове вместо привычного гребешка, как мне показалось, совершенно удивленно пропел: «Кы-кыкы-кто ты? Кто?»
И тут в мой, еще не окрепший от пережитых накануне потрясений мозг, вдруг полетело со всех сторон. От Трезора:
– Смотрите-ка братья, еще одна. Явилась – не запылилась! Ждали ее, как же! Нужна она здесь! Как же! Своих хватает! Тузик ему в ответ:
– Да она ничего вроде, сосед! И пахнет интересно! Гавввв!
От этого неожиданно звонкого «гавввва» мою голову тряхнуло словно от удара. А Измора тем временем нагло-издевательским тоном заявила:
– В нашем дамском семействе прибавление, вау! Кролик Фома фыркнул:
– Лишь бы кормить не забывала, как та лахудра.
Кошки
