хорошо видно.
Мать явно негодует, а девушке становится смешно – она действительно плохая девочка, раз совершила такое. Но ей нравится быть плохой. И нравится делать то, что она делает. Но если мать узнает и об этом, всему придет конец.
Но мать знает лишь о татуировке. Славно.
– С ума сошла? – спрашивает Эмма звенящим от переполняющих чувств голосом. – Что ты забыла в этом месте?
Диана не отвечает. Она не хочет прятать взгляд, потому что не считает себя виноватой, но и на мать смотреть тоже не хочет – просто пялится в серую стену.
– Ты сделала татуировку, – говорит уверенно мать, ее взгляд «прощупывает» руки и ноги дочери. – Скорее всего, не маленькую – ты вышла оттуда через несколько часов. Я ведь права?
Диана пожимает плечами. Ее раздражает эта ситуация, ее бесит то, что за ней следят, но что она может поделать?
Мать, словно понимая это, вдруг резким движением задирает майку и, видя, чем украсила свое тело ее дочь, ахает. Для нее это как выстрел в голову. Дочь изуродовала свое тело!
Диана не ожидает этого и, наконец, поворачивается. В ее стальных глазах – вызов.
«Что? – спрашивает она. – Будешь ругаться?»
– Как пошло! В таком месте, – шепчет мать. – Ты что, проститутка?
– Нет, – позволяет себе приподнять уголки губ девушка. У матери странные ассоциации. Те, кто пытаются выразить себя, – маргиналы. По ее мнению, разумеется.
– Моя дочь – идиотка, – говорит Эмма, цепко хватает ее за плечо и говорит то, что Диана не готова услышать: – Твой отец знает об этом.
– Что? – переспрашивает девушка. Одно дело – если о тату-салоне узнает мать, а совсем другое – отец. Мать может потрепать нервы, но она – на ее стороне. А что ждать от отца – неизвестно.
– Он знает об этом, – повторяет Эмма. – А я совершенно случайно оказалась в курсе. Мистер Марен помог, – добавляет она.
Мистер Марен – один из секретарей отца, и Диане кажется, что он слишком неравнодушен к матери, но думать об их возможной связи ей совершенно не хочется.
– Господи, какая же ты дура, Диана! – трагично шепчет мать и заламывает руки – в солнечном свете сверкает жемчужный лак. – Я сотни тысяч раз говорила – не раздражай отца. Не зли его! Будь с ним ласкова! А что ты? Ты все делаешь наперекор! Ты совершенно не хочешь побороться за наследство!
Наследство – это идея фикс Эммы. Претендентов на деньги отца – множество: у Дианы несколько старших братьев – сыновей от предыдущих браков.
Наследником империи считается Аарон, самый старший. Ему чуть больше тридцати, он умен, образован, но, что самое главное, – благоразумен. Именно Аарона отец всегда ставил в пример остальным братьям Дианы – страший сын вел себя безукоризненно и ничем не запятнал честь семьи.
Выполнял каждую заповедь святого Мунлайта.
И если к Аарону отец относится подобающим образом, то остальных словно и не считает за своих детей. Однажды Диана даже
