когда наши взгляды наконец-то встречаются, я робко целую Кая в губы, перечеркивая всё то, что было в нашей прошлой жизни.Глава 1. Тина
Любая странная история должна начинаться с чего-то нелепого или несуразного. Моя же история началась не то чтобы с нелепицы. Она началась с недоразумения в лице семейства Салливан. И дело было так.
В майское утро, окутанное серыми облаками, на пороге нашего дома появилась женщина в изысканной шляпе. От нее вкусно пахло, она всегда улыбалась и что-то говорила насчет того, что я очень красивая. Мне было пять. Дама гладила меня ледяной рукой по голове, делала комплименты о том, что мои каштановые волосы очень мягкие и шелковистые, что мои глаза, как самое насыщенное кофе, а голос подобен пению соловьев. А папа… Он просто смотрел на меня и улыбался.
Моя мама умерла при родах, поэтому отец взвалил на себя всю ответственность по моему воспитанию. Самостоятельно. Конечно, наверняка он не думал, что в конечном итоге ему придется изучать, чем отличаются «ежедневные» женские принадлежности от «трех», «четырех» и более капель, но все же он пытался справиться с этой задачей, подходя к ней с полной серьезностью. В тот день я спросила у папы:
«А что она делает в нашем доме?»
Отец подозвал меня к себе, усадил на коленки и обнял.
«Она старый друг семьи, Тини, пришла навестить нас».
Еще тогда я заметила, что карие глаза женщины отдавали чем-то глубоким и манящим. Словно я попала в калейдоскоп: чем дольше я смотрела в них, тем сильнее мне казалась эта женщина интересной и загадочной.
«Ее зовут Розалина Салливан, и она друг семьи», – ответил отец, кивнув в сторону женщины и робко поцеловал меня в лоб.
«Друг семьи?» – воскликнула я, недоумевая.
«Да, детка. Розалина – друг семьи…»
Я была слишком маленькой, чтобы понять настоящий смысл этой фразы. Понимать, с какой горечью произносит отец эти слова. Но, по всей видимости, в то время это не имело никакого значения.
В коньячных глазах жгучей брюнетки можно было захлебнуться добротой. По-крайней мере мне так казалось.
В тот день, после получаса посиделок в уютной гостиной, где дама пила несладкий чай, отец попросил меня поиграть в своей комнате, хотя мне не хотелось.
«Тини, детка. Поиграй в своей комнате. Нам с другом нужно поговорить», – просил отец меня.
«Но я не хочу!»
«Детка, взрослым нужно поговорить».
Сопротивляется было бессмысленно, пришлось выполнить просьбу отца, уходя в свою комнату под строгим взглядом мужчины. Увлеченной игрой в кубики, я совершенно не помнила, о чем они говорили. Да и было ли мне интересно? Скорее всего нет, ведь, в конечном итоге, я мало что бы поняла из их разговора.
Когда Розалина Салливан уходила, она сказала, что мы когда-нибудь, обязательно, встретимся.
Помню лишь то, что ее слова меня напугали. Я впилась рукой в крепкую ладонь отца, будто бы пытаясь защититься от нее. Женщина слабо улыбнулась, словно была чем-то огорчена. Она подошла ближе, стуча своими каблуками по битой брусчатке, опустилась на корточки
