здесь, и я понятия не имела, когда это чувство пропадет. Тоска по отцу становилась сильней и более ощутима. Казалось, что изнутри меня что-то выдернули: что-то важное и дышащее. И теперь, кроме как раздирающей боли изнутри, я мало что ощущала. Еда была пресной, воды безвкусной. Краски становились темнее и мне чудилось, что отец мне что-то недосказал. Что-то важное и необходимое.– А, Тина! – голос Розалины доносился откуда-то издали. – Вот ты где!
Я осторожно обернулась. На Розалине был черный шелковый халат с перышками. Она шла ко мне грациозна, как черный лебедь, плывущий по воде. – Я уж думала, что потеряла тебя!
Хотела бы я сказать, что мне деваться некуда, но решила промолчать. Розалина остановилась в метре от меня.
– А что с лицом, моя дорогая? – вопросительно вздернув бровью, Розалина смотрела куда-то глубже, чем в мою душу. – Что-то болит?
– Да, – неуверенный ответ скатился с моих губ. – Я тоскую по отцу.
– О, милая! – холодная ладонь легла мне на плечо. – Это пройдет со временем.
Конечно, я не хотела, чтобы память об отце стерлась из моих воспоминаний. Не хотела это принимать, потому что была не готова. Еще вчера я стояла на похоронах, а сегодня уже должна улыбаться новому дню?
– Наверное…
Розалина повела меня к темному кожаному дивану, который стоял посреди гостинной.
– Терять близких очень сложно, понимаю. Но ты должна быть сильной!
Мне хотелось верить, что Розалина говорит эти слова от чистого сердца. Но, к великому сожалению, Розалина бы никогда не стала мне приемной мачехой. Да, на бумаге она и была ею, но я не могла принять ее духовно. Казалось, что что-то не сходится в этой истории. Да и раскрыть душу незнакомому лично мне человеку сейчас было худшим моим решением.
– Я стараюсь, Розалина.
Говорить правд о том, что на душе сксребут кошки, я не хотела. Не хотела и думать, что теперь оставшееся время, придется жить в этом холодном и чужом особняке, где по ночам скрипят полы и завывает ветер. Мне было страшно за себя и свое будущее, но какая-то часть меня сопротивлялась и говорила, что все будет хорошо.
Розалина погладила меня по плечу и немного его сжала рукой.
– Если тебе что-то понадобится, то обязательно скажи мне!
Конечно, вернуть отца она бы смогла, поэтому я просто кивнула.
– Завтра у тебя первый учебный день.Кайа поехал за твоей формойй, а документы я уже подготовила.
– Уже?
Розалина была мастером перевода темы: вот она сочувствует тебе об утрате твоего отца, а через мгновение, как ни в чем не бывало, рассказывает, что ждет меня завтра и какие документы она приготовила. Возможно, когда я стану такой же взрослой, как Розалина, то буду так же трезво себя вести, но пока… Пока я пытаюсь справиться с той болью, которая пускает острые лозы в моем сердце.
– Да, моя дорогая. Время быстро летит.
Я взглянула на Розалину и мягко улыбнулась ей. Женщина сжала сильней мое плечо, и мне показалось,
