Даже удар с силой в восемь килограмм по правильному месту может свалить шкаф. Видишь вот эту точку?..»
Я не могу дотянуться до подбородка. И с истерикой не справляюсь. Мои удары слишком слабые, я чувствую. Слетаю со спины, проезжаюсь по асфальту боком. Искры и слёзы брызгают из глаз. Дотянувшись до телефона, вновь пытаюсь позвонить в полицию. Соединения почему-то нет…
Эти уроды, отборно матерясь, продолжают нападать на Тима. По очереди, вместе… Однако Тимофей совершенно точно знает, что делает. К себе близко не подпускает. Отбивает удар, выписывает жёсткую двойку, отступает. Блок, удар, в сторону… Сейчас он как танцор, хотя на танцполе я могла поклясться, что танцевать он не умеет.
Наконец дозваниваюсь до полиции, с трудом поднимаюсь с асфальта…
– Алло… на нас напали… двое… эмм… – истерично смотрю по сторонам в поисках хоть какой-то таблички с названием улицы. – Орджоникидзе…
– Карамелька, скинь быстро! – дёргается ко мне Тим.
Один из придурков, согнувшись пополам, держится за машину и тяжело дышит. Второй… А где второй?
– Вас не слышно. Повторите где Вы находитесь? – звучит из трубки.
Тим выхватывает телефон, скидывает.
– Нельзя ментов! Я же в самоволке! Ты как? – на секунду обхватывает ладонями моё лицо, обеспокоенно заглядывает в глаза.
С моим лицом всё в порядке. А вот на боку всё содрано в мясо. Шок немного притупляет боль.
– Н-нормально, – дрожат мои губы.
– Всё, пошли отсюда!
Берёт меня за руку и… За его спиной внезапно оказывается второй. Я успеваю лишь моргнуть и дёрнуть Тима за руку, но это не спасает его, нет.
Звук глухого удара…
Пошатнувшись, Тим скользит по моему лицу дезориентированным взглядом. А потом падает к моим ногам.
– Забирай эту куклу!
– Да хрен на неё, валим отсюда!
Голова кружится, ноги подкашиваются. Падаю на колени рядом с Тимофеем. Тачка уезжает…
Тим без сознания. Трясущимися руками ощупываю его голову. Ладонь становится мокрой, когда касается затылка.
Боже!..
– Ммм, – стонет Тим, не открывая глаз.
– Тим… Тим, пожалуйста!.. – рыдаю я, упав на его грудь. – Открой глаза! Скажи, что ты в порядке!
Тим не реагирует.
– Прости меня, пожалуйста… Прости… – шепчу с отчаянием.
Вызываю скорую. Сбивчиво объясняю, где мы и что случилось, а потом жду, кажется, целую вечность, когда она приедет…
Тимофей приходит в себя, когда его осматривают медики в машине скорой.
– Я в порядке… в порядке, – хмуро отмахивается от фонарика, когда ему светят в глаза. – Не надо никакой госпитализации…
– Как это не надо? – встреваю я. – Тим, у тебя может быть сотрясение.
– Пишите отказ. И адрес, по которому Вас навестит полиция, – недобро смотрит на Тимофея мужчина-фельдшер.
– Зачем полиция? Я просто
