справедливости, а кто и за компанию приключился.
– Господи! Что деется-то, что деется?! – отец Варфоломей, прервав Анисима, обратился к образам и несколько раз перекрестился на них. То же самое сделал и отец Анисим.
– А Шуйские и на том не успокоились, – продолжил отец Анисим свой рассказ, – раздели тело, и давай его таскать по всему городу. Бросили в грязь на рынке, а рядом тело пса его верного – Басманова. Народ-то до вечера возле них теснился, тогда мятежники принесли прилавок из торговых рядов и взгромоздили на него тело Расстриги. А Басманова так и оставили под прилавком.
Так и на этом не остановились, а подвергли тело торговой казни. Псы Шуйские приехали, да давай тело его мёртвое хлестать кнутом, приговаривая, что убитый вор и изменник, и зовут его Гришка Отрепьев. Опосля нашли во дворце хари маскарадные и самую страшную бросили на вспоротый живот Гришки, а в рот ему сунули дудку. А сами пошли в царские палаты, власть делить и думу боярскую думать. А в народе бают, ведьмы в оплату приказали так сделать, чтобы силу себе набрать.
Анисим замолк, переводя дух. В горле совсем пересохло, да и стар он стал, чтобы речи длинные сказывать.
– Вот, поди же ты, на всё готовы люди ради власти. Эх, Русь-матушка, что же с тобой предатели делают, – в сердцах вскричал настоятель, горько качая головой.
– Мне один «рыцарь» баял, – продолжал отец Анисим, – что долго они судили-рядили. И Голицины, и Шуйские, и Романовы, и Мстиславский на себя корону возложить хотели. Многие и вовсе предлагали царство на множество княжеств разделить. Всё никак власть поделить не могли. Но Шуйский и здесь вылез сухим из воды, его избрали.
Начали короновать, а тело Расстриги так и лежало в грязи, медленно разлагаясь, потом по приказу Васьки забрали его с площади. Труп привязали к лошади, выволокли в поле, там и закопали у обочины дороги. Народ напужался и молчал.
Да токмо не так долго это было. Начались зловещие знамения да колдовство. И ляхи-то старались, да злорадствовали. А может, и вправду мы Бога прогневили, и наслал он на нас напасть Великую, грех сатанинский, да испытание проклятием. То мне неведомо, но бают, знамения случились тотчас.
– Какие знамения? – насторожился настоятель.
– А когда труп Лжедмитрия везли через крепостные ворота, то налетела буря и сорвала с них верх. Потом грянули холода, и вся зелень в городе пожухла. А подле ямы, где Гришку захоронили, люди видели голубые огни, поднявшиеся прямо изнутри, и земля шевелилась.
– Да не может быть такого, врут всё, поди? – усомнился Варфоломей.
– Так может и врут, а токмо с того времени и обрушились на нас бедствия с мертвецами. В Москве духовенство собралось решать, что делать с трупом колдуна и чародея. А как его иначе называть, коль он из простого холопа до царя дорос? Колдун и чернокнижник он, иначе и не скажешь. По совету монахов выкопали его из ямы и провезли по улицам города, чтобы все видели,
