во вторник, июльским вечером.
Роуэн намотал ее волосы на кулак и, осторожно запрокинув ей голову, заглянул ей в лицо.
– Хочу посмотреть на тебя без одежды.
Он выражался очень прямо и откровенно, что ей в нем нравилось; она знала, что они находятся на одной волне. Джейми провела ладонью по его груди – сверху вниз, к бедру.
– Я тоже представляла тебя голым.
– Ты думала обо мне? – Он изобразил удивление.
Да, думала – и слишком много.
– Только в жарких ночных фантазиях, – уточнила она.
Роуэн поцеловал ее в нос, потом в уголок губ.
– Приятно слышать. Я тоже о тебе думал. Но представлял тебя в жарких дневных фантазиях, которые запрещено показывать детям.
Никакой романтики! Внутренний голос поспешил напомнить: речь идет только о сексе и больше ни о чем. Она коснулась его щеки кончиками пальцев. Ей нравилось, как колется его щетина.
– Хочешь куда-нибудь пойти? – спросила она.
– Если мы куда-нибудь пойдем, я увижу тебя без одежды?
Может, выждать, поиграть? Нет, ей совсем не хотелось играть в игры. Он парень прямой; она тоже умеет быть прямой.
– Вполне вероятно.
Роуэн наградил Джейми широкой пиратской улыбкой, от которой она радостно затрепетала.
– Отлично! – сказал он, беря ее за руку, потянул ее в угол своего кабинета и открыл дверь от пола до потолка, за которой скрывался лифт.
Роуэн втолкнул ее внутрь, зашел следом в тесное пространство и нажал единственную кнопку на панели. Они тут же начали подниматься.
Через двадцать секунд дверцы лифта разъехались в стороны, и Роуэн посторонился, пропуская Джейми в свой просторный пентхаус. Она огляделась и замерла от изумления при виде огромных окон, из которых открывались еще более захватывающие виды на центр города и гавань. Она увидела высококлассную итальянскую мебель, пол из натурального дерева и небольшую, но суперсовременную кухню.
Роуэн сжал ее руку и повел по коридору. Они прошли мимо одной спальни, потом еще двух. Наконец очутились в угловой комнате, центральное место в которой занимала огромная кровать. Из комнаты можно было выйти в отдельный садик на крыше; она увидела большую гидромассажную ванну.
Джейми живо представила, как приятно сидеть там теплым летним вечером – или, наоборот, зимой, под снегом, – нежиться в теплой воде и любоваться видами.
Роуэн погладил ее по лицу. Она посмотрела на него.
– Эй, ты где?
В самом деле, где она? Чего она хочет?
Хочет его, хотя и совершенно не готова… Много лет Грег и Чарлин уговаривали ее вернуться к жизни. Они уверяли: она еще слишком молода, чтобы прятаться, приносить себя в жертву на алтарь сожаления и горя. Вплоть до того субботнего вечера у нее не было ни сил, ни желания, но Роуэн пробудил ее либидо, которое пять лет пребывало в коматозном состоянии.
Вот почему она проехала
