в Москве, имела какое-то отношение к общине сестёр милосердия Красного Креста. Во время империалистической войны работала в одном из тыловых лазаретах.Вторая дочь старой графини, Юлия, была так же уже засидевшаяся барышня. Высокого роста, тёмная шатенка, с правильным чертами лица, характером своим она резко отличалась от Софьи. Скромная, застенчивая, свободный досуг занимала чтением и игрой на рояле. Во всех семейных событиях держалась в стороне. В описываемый период ей было уже за 25 лет. В 1899 году она вышла замуж за князя Львова, впоследствии Председателя Совета Министров при кабинете Керенского. Однако счастье Юлии было недолговечным – жизнь её была прервана самым нелепым образом. На втором году свадьбы, желая избавиться от назойливой мозоли на ноге, надрезая её задела за живое место. В результате, заражение крови и через несколько дней смерть. При своевременной хирургической помощи можно было избежать такого конца, но желание скрыть причину болезненного состояния привела к худшему, что можно было ожидать.
Ознакомившись с хозяйством усадьбы и её ближайшими окрестностями, получив от главной конторы назначение в качестве практиканта на пригородный Богородицкий хутор, собрав немногочисленные пожитки, Голубев тронулся в путь. На хорошей усадебной лошади в удобном экипаже путь до хутора был очень коротким, так как он отстоял в 2½ километрах от завода.
Большая половина дороги шла широким трактом, соединяющим два уездных города. От поворота на хутор, по обеим сторонам дороги, росли старые ивы с толстыми стволами и кронами в виде крупного пучка ветвей, образовавшихся от ежегодного подрезания ветвей для кущения. Уже при въезде в ивовую аллею, можно было видеть постройки и насаждения на хуторе. Параллельно ивовой аллее, через небольшую полосу вспаханного поля по пологому склону, полосой метров в 200, тянулись посадки берёзы и лиственницы, чередующиеся между собой правильными рядами. Эти насаждения подходили вплотную к усадьбе хутора и ещё километра 2 были видны по другую сторону её. Жёлтые листья берёзы, такие же, но более светлые иглы у лиственницы, хотя уже наполовину опавшие, освещались ярким осенним солнцем, являя собою исключительную красоту.
Направо от дороги правильными рядами, на земляных фундаментах высились крупные стога клеверного сена, тщательно укрытые соломой, которую сдерживали от сдувания ветром перекинутые через стога связанные в концах слеги.
За стогами сена виднелось высокое деревянное здание, в воротах которого стояла паровая молотилка. В стороне от молотильного сарая было гумно с многочисленными скирдами ещё не обмолоченного хлеба. Через небольшую площадь начинались хозяйственные постройки хутора: конюшни и хлебные амбары. В стороне от них шла улица, обсаженная тополями, а по обеим сторонам её, на одинаковом расстоянии друг от друга, стояли двухквартирные одноэтажные дома для семейных рабочих. Сзади каждого такого дома был небольшой огородик, который рабочие обрабатывали
