такого он не захочет тебя убить?
– Возможно, но не сможет, – она задрала носик, ехидно ухмыльнувшись. – Только вот, что-то я ее не вижу.
Не удивлен, что это ОНА, а не он.
– И что это за высших дух?
– Она дух па… – не успела Айка договорить, как сверху на нее что-то упало и пригвоздило к земле. Я аж опешил, а когда рассмотрел проблему – девушка. Низкая. Ростом, наверное, с двенадцатилетнего ребенка. А за спиной у нее – восемь остроконечных лап. Некоторых из них сейчас вонзились в руки Айки, пробив запястья насквозь. Другие проткнули основание хвоста.
– А вот и она, – вздохнула Айка, будто ничего не произошло. Из рук и хвоста хлестала кровь. Я испугался, но не знал, что делать. Не придумал ничего лучше, как подобрать камень, но змея остановила.
– Куро, как ты тут? – поразительное спокойствие в голосе.
– Как я тут?! Чертова Айка! Чертова хвостатая дрянь! Ты заперла меня здесь почти на сто лет! Или двести! Или триста! Здесь нет часов, тупая ты ящерица!
– Эй, сбавь обороты, малышка. Знаешь же, что заперла здесь, потому что ты начала нападать на людей.
– Я не виновата! В то время на нас вели охоту! Я выживала, как могла и…
– Если продолжишь – еще столько же здесь просидишь.
Паучиха тут же прикусила язык, отведя взгляд.
– Айка… я тебя ненавижу…
– Ты мне тоже не очень нравишься, Куро. Хотя, смотрю, все такая же милая. Давно из кокона выбралась?
– Лет десять назад…
– О, недавно омолодилась. Совсем скоро взрослой станешь.
– Заткнись!
– Эм, девочки, что происходит? – вмешался в их диалог. Обе тут же обернулись на меня. Паучиха заулыбалась и облизнулась.
– Айка, неужели ты привела мне еду, чтобы загладить свою вину? Неплохое подношение… – но в ту же секунду змея освободила одну из рук и, схватив Куро за волосы, подтянула к себе, показав клыки.
– Тронешь его – на мелкие кусочки разорву, восьмилапая.
– Поняла…
В итоге они успокоились. Так называемая Куро оказалась высшим духом паука. Айка рассказала, что такие, как она, стареют, как обычные люди. Поэтому раз в тридцать-сорок лет они меняют покров, засыпая в коконе. Спят примерно двадцать лет, и приходят в себя уже в возрасте… в таком, в каком я вижу эту паучиху. Получается, она еще вырастет.
Моя змеюка залечила раны в мгновение ока. А затем отряхнулась и перевоплотилась, вернув себе ноги. Мы расставили фонари по пещере и уселись в круг. Находиться рядом с новым духом было не по себе. Еще бы, после ее-то слов о еде.
– Итак, – начала Айка, – Куро, знакомься. Это Рин. Рин, это Куро. Она высших дух паука. Ей, наверное, уже порядка пятисот лет. Я права?
– Да, – пробормотала девушка-паук, поедая наш сухпаек.
– Куро раньше была своевольной, но очень доброй. Именно поэтому во времена
