Да еще при этом намекнул на. На что же он намекнул-то?… Или не было ничего, и послышалось? На лице молодца проступили следы изрядной работы мысли.
– Ну, коли не морок наводит-то…. А давай об заклад биться! – поддержал озадаченного товарища самый старший из троицы подсевших. – Если его пропускают на аудиенцию, то он в выигрыше, если нет – то мы.
Егорша было попытался возразить, но был остановлен жестом молодого
– Согласен! – громко ответил собеседник Егорши.
– Но условия спора-пари с меня. Вы ж люди не бедные и уважаемые! Ведь так?
Вокруг их стола стали собираться любопытные.
– Ну да, точно, – потирая руки в преддверии легкой наживы, поспешно согласился зачинщик разговора.
– Согласны?
– Да!
– Все трое?
– Да!!! – дружно ответили, почти хором.
– Вот и хорошо, – улыбнулся при этом. – Тогда условия таковы: проигравший, каждый, выплачивает золотом сто монет. Либо гуляет три часа, пополудни, по торговой площади в выходной день по шатрам. Только в исподнем, намазанный медом и в перьях с ног до головы.
Девицы кто прыснул, кто зарделся.
В этот самый момент дверь в очередной раз распахнулась, и в зал вошли двое.
Суховато-жилистый, чуть выше среднего роста, налысо бритый, очень смуглый мужчина. И худенькая, коротко стриженна, я с легкими следами веснушек девушка.
Застав концовку разговора, она, улыбнувшись, проговорила:
– Веселай, ты ж вроде пошел отдохнуть и развеяться, со старым приятелем пообщаться, а не на новую сбрую для коня своего народ объегоривать.
Загорелый, подходя к столу, кивнул головой собеседнику молодого:
– Привет тебе, Егорша! Живой и крепкий, надеюсь? – с легким акцентом молвил он.
– Да, все в порядке, – ответил, улыбнувшись, и, кивнув, продолжил: – рад тебя видеть, Ушатай, в добром здравии. – И, чуть привстав, крепыш продолжил: – И вас, молодая, я так же приветствую, но не знаю, как звать-величать.
– Горделива я. И Вам, дядечка, здравия.
– Эх, квасу бы мне, да с горячим мясным пирогом.
– Погодь. Горди! Мил человек, – Веселай поднял руку, обращаясь к хозяину «Двора». – Будь добр, засвидетельствуй наш спор-пари. Как полагается, и себя не забудь, как свидетеля. Если я проиграю, то выплачиваю каждому из этих молодцев по сто золотых. Либо прогулка по торговой площади в обозначенное время в одежде из перьев. Если я выиграю, то с них, с каждого, по сто, либо они гуляют.
«Мил человек» дотошно, с подробностями, зафиксировал условия пари. Записал все мелом на доске, висевшей за стойкой у всех на виду. Все четверо спорщиков свели сжатые в кулак руки друг к другу. Хозяин «Двора», накрыв их своей ладонью, покряхтев, гаркнул, чтоб слышали все в зале:
– Свидетельствую
