себя алиби, уничтожили улики, изобличающие их, и в суде им нечего будет предъявить. Вот только суда не будет! Их убьют, как бешеных собак! У тебя еще есть шанс оставить в живых своего любимого. Помоги ему! Откажись от своей миссии. Мы можем предупредить экипаж.
– Нам никто не поверит, да они и сделать ничего не смогут. Потому что это судьба, – откинулась на спинку кресла женщина. Неожиданно она выпрямилась, распустила волосы, и пристально посмотрев на старика, продолжила. – Все будет иначе. Через несколько минут самолет пойдет на посадку, мы приземлимся в поле, и вместе со всеми покинем его, и вам не придется убивать Ахмета и его друзей! А потом, я встречусь с ними в Крыму…
– Лена, вы меня убедили, – решил подыграть женщине старик. – Если мы не можем повлиять на предстоящие события, тогда есть смысл поговорить о прошлом. Может, в этом прошлом и спрятан ключ к спасению?
Маркус уже не думал о диалоге с женщиной. Театр исчез из его подсознания, как и не сыгранная им последняя роль в спектакле по имени жизнь. Роль ученика Мессинга, спасающего людей от неминуемой смерти.
– Расскажите о своих книгах. Откуда вы берете сюжеты?– ровным спокойным голосом спросила Лена. – Как можно стать героем ваших книг?
«Ей не нужен ответ. Спросила, чтобы спросить. Так спрашивают на улице у знакомого: „Как здоровье?“, надеясь услышать короткое: „Не дождетесь!“, чтобы продолжить путь с чувством исполненного долга», – подумал Маркус, но вслух ответил:
– Все, кто когда-либо встречался со мной, рано или поздно попадали в переплет. Дело в том, что в моих романах много разных людей. Я даже не знаю, откуда они берутся и зачем они нужны читателю. Проблема в том, что я не учился этому ремеслу. Мои детективы рождались из хаоса, из какой-то запутанной истории, которую я пытался распутать сам. Иногда – это удавалось, и тогда появлялись книга и читательские отклики, но чаще мне не удавалось раскрыть преступление, потому что главные герои действовали нелогично. Они представлялись мне сумасшедшими артистами, разыгрывающими перед единственным зрителем бездарные спектакли. Эти истории так и остались незавершенными главами новых книг. Однажды я даже попытался собрать вместе эти нереализованные сюжеты под одной обложкой, но детектив не получился, потому что в главные герои пробились неадекватные люди с большими черными тараканами в голове.
– Сумасшедший не может быть героем детектива, – решила прервать поток сознания своего соседа Лена. Ее поразило фраза старика: «неадекватные люди с большими черными тараканами в голове».
– Я знаю, о чем вы сейчас подумали, – одними губами усмехнулся старик. – Вас смутило, что я добавил к газетному штампу два слова «большие и черные». Всего два слова, которые не меняют смысл, не усиливают и не уточняют привычный образ. Но эти два слова в виде нового образа проходят в ваш мозг, минуя все стандарты и правила. Признайтесь, от этих слов вам стало как-то неуютно,
