растерянно оглянулась. Во дворе, кроме меня, никого не было.
– Я к Альфреду от Верды пришла… Он твой папа?
– Мой, – большие синие глаза снова наполнились слезами, девочка всхлипнула. – Я не пущу вас в дом, папы нет. Он… он уехал и сказал… что не вернется.
Малышка разрыдалась, отпрянула от окошка. Мне не впервой видеть ребенка, которого бросил отец, так что удивления как такового не испытала.
– А мама дома?
Девочка не ответила, но захлопнула створку окна.
Я потопталась какое-то время на крыльце, а потом вернулась к Верде.
– Нет его дома, – объяснила я, оставляя корзину с грибами на расчищенном участке стола. – Дочка его сказала, что он уехал.
– Куда он мог уехать? – ошарашенно переспросила Верда. – У него скотины столько, за ней ухаживать же надо!
– Ну, – я непонимающе пожала плечами, – не знаю. Дочь сказала, что папа уехал и не вернется. Видимо, Альфред устал от семьи, как это часто бывает.
– От какой еще семьи? – вскричала Верда, чем нешуточно меня испугала. – От коров своих, да овец? Дочь у него одна, нет никого больше!
– А жена?
– Померла уж давно! Значит так, пойди и потребуй с его дочери миску творога, скажи, что Альфред должен был мне. Да грибы-то оставь, дурында!
Я вылетела на улицу с бешено колотящимся сердцем. В голове не укладывалось, что та маленькая девочка сейчас совсем одна в большом доме, а родной отец уехал и не сказал куда.
Верда, требующая взять творог, а не привести ребенка, чтобы за ней следить, пока Альфред не вернется, вогнала меня в еще больший ступор.
Стучала в дверь фермерского дома довольно долго, пока малышка не появилась в окошке.
– Папа?!
– Нет, милая, – я нервно улыбнулась, сдерживаясь, чтобы не потребовать впустить меня внутрь. – Я в гости пришла, меня попросили за тобой присмотреть. Впустишь?
– Я не знаю вас. Кто попросил? Папа попросил? А когда он сам приедет?
– Папа, да, – я стыдливо спрятала глаза. Лгать маленькому ребенку совесть не позволяла, но по-другому к ней в доверие было не втереться. – Он попросил меня побыть с тобой.
Надежда в глазах девочки погасла, сменившись разочарованием. Заскрипел засов, и дверь отворилась.
Ребенку на вид было лет шесть. Я смотрела на него во все глаза и не могла поверить, что всю ночь, а может, и дольше, шестилетняя девчушка провела в одиночестве.
– Входите скорее, – испуганным голосом попросила она. – Волки тут ходят.
Я переступила через порог и заперла за собой дверь. Что делать дальше, совершенно не представляла. Если Альфред вернется, ему не составит труда сдать меня полиции за проникновение на чужую территорию, но оставить ребенка мне бы не хватило сил. Стоило убедиться, что в доме безопасно, в шкафах достаточно еды, и уже тогда можно уходить.
ГЛАВА 4
– Меня
