своим звездным часом, капитан встал на стол и поднял руку вверх, привлекая внимания.
– Стража! Покушение на Магистра не должно остаться незамеченным. Виновных следует казнить! – рявкнул он. – Я требую отыскать беглецов. Они еще не успели покинуть остров. Второй корпус, приказываю, начать эвакуацию гостей в ближайшие крепости, каждого строго проверить по списку. Третий корпус, заняться транспортировкой Магистра и моей невесты. Выполнять!
Стражники и орденцы одобрительно загудели, поднесли скрещенные пальцы ко лбу и быстро принялись выполнять полученные приказы.
Феб чувствовал свое превосходство и гордость за самого себя. Об этом точно доложат Магистру. Пускай это и не было покушением, приукрашивать события можно не только поэтам и историкам. Слева от себя Феб услышал хлопки и повернув раздраженно голову, он замер в изумлении. Аттуал широко улыбался и показал одобрительный жест рукой.
– Тебе идет власть, Феб. Не отрицай этого.
Бергхан
– Морского черта мне в отцы, зря я не занимался фигурными прыжками! – прохрипел устало Даррен и перевернулся с живота на спину.
Движение сопровождалось громким хрустом поясницы с последующим облегчающим выдохом. После падения со второго этажа, они с Лиамом проплыли около километра по внутренней реке острова, пока не оказались на побережье, после чего устало вынырнули на песчаный холодный берег.
– Черт возьми, я не думал, что так буду рад суше, – мечтательно прошептал Лиам и рукой начал водить по песку, блаженно закрыв глаза, что-то продолжая бубнить себе под нос.
Его длинные мокрые волосы спутались между собой, вися сзади в виде пакли, с каждым движением собирая все больше и больше песка.
– Знатно вас потрепала жизнь приятели, – Бергхан, мужчина лет сорока пяти, звонко рассмеялся и присел около Даррена на корточки.
Этот бывалый моряк в свое время отплавал все доступные для корабля воды, пережил немало морских бурь и побывал, приблизительно, на двадцати своих казнях. Да только проблема в том, что ни один капитан так и не смог ее завершить нормально: от скуки Бергхан изобретал всевозможные пути побега и сматывался с острова на новом корабле. Поговаривали, что свою душу он отдал черту, чтобы быть, как его сейчас упоминают в историях, Бессмертным Лоцманом. Но Даррен точно знал: если бы его старый друг встретил того черта, которого все поголовно упоминают после побегов, он выбрал участь воссоединения со своей давно погибшей дочерью. Вероятно, жажда мести и служит ему той самой защитной рубашкой, оберегая моряка уже второе десятилетие и не давая ему покой.
Сидя на корточках, он снял с головы свою любимую шляпу и выжал из нее воду.
– Почему-то я догадывался, что так произойдет, у вас же никогда ничего гладко не проходит – лишь по-отечески улыбнулся он.
– Чья бы корова мычала, Бергхан, – Лиам ворчливо пробубнил, продолжая лежать на холодном песке.
– Спасибо, мы
