лазерного проектора видеофона. Её тело в грязных наплывах непонятной розовой дряни влажно блестело. В панике Виктор Веласкес посмотрел на дымящуюся сигару: «Чертова трава мирка! Что они вообще кладут в сигары?!» – затем потряс головой и вновь посмотрел перед собой. Невольно из его горла вырвался сдавленный крик.
– Милый, ты не поверишь, что со мной произошло, – защебетал адский призрак с улыбкой до ушей. – Мне так понравилось здесь, на Энигме-5, что я не хотела улетать. Спасибо тебе, дорогой, что ты отправил меня в это райское местечко. Да, вот, в общем, я не хотела улетать, но ты позвонил и сказал, что соскучился. Нет бы, сам прилетел ко мне. Сидишь на своей станции как затворник. Ну вот, ты просил прилететь. Я собралась, купила билет, уже садилась в корабль и прямо перед посадочным люком хлоп – озарение. Я же забыла посетить знаменитые грязевые источники и «Дом боли» – разрекламированный на всю галактику BDSM-клуб. Я незаметно схожу. И, удача! Один милый молодой человек, занимавшийся на взлетной площадке роботами, что грузят багаж, помог мне в обход таможни попасть в город. Дорогой, ты же знаешь этот таможенный досмотр. Лезут своими штучками во все места. Мне это уже надоело. И вот, лежим мы в грязевой ванне, вернее, я лежу, а врач занимается своими приборчиками, а по новостям сообщают, что звездолёт, на котором я хотела лететь, взорвался. Представляешь, какой ужас! Все погибли! Меня просто ангел-хранитель спас. Чтобы погасить рвавшуюся из него ярость, Виктор Веласкес под столом ткнул тлеющий конец сигары себе в ладонь. Его мученическая улыбка стала напоминать оскал бешеного пса. А жена всё щебетала и щебетала, сводя его с ума. В заключение разговора Виктория в безапелляционной форме потребовала, чтобы он незамедлительно пополнил их общий счет, опустевший за два дня отдыха на курорте. Скрепя сердце, он повиновался, но поклялся себе, что тратит бюджетные средства на чёртову бабу в последний раз. Теперь если только пару кредитов для виртуальной цветочной клумбы на могильном холмике, не более. Сердце от пережитого неприятно покалывало. Выбросив в урну-расщепитель смятый окурок сигары, Виктор Веласкес подумал, что надо бы заменить изношенный стрессами орган. Но мысль о том, что придётся некоторое время лежать в наркозе под манипуляторами тупых медицинских роботов, пугала его до чёрта. У робота легко может что-то заклинить, замкнуть в схеме или враги помогут железяке прикончить его. В молодости Виктор Веласкес обожал запихивать в агентов бомбы, а после выполнения задания взрывать их. И теперь он страшился, что другие проделают тоже самое с ним. Враги только и ждут, когда он заболеет, ляжет на операционный стол. Боли в сердце понемногу утихали – это за дело взялись имплантаты неотложной помощи, невероятно устаревшие и, тем не менее, действующие. Он включил систему пожаротушения, чтобы хоть мигающий индикатор не действовал ему на нервы. Полетав немного по комнате кругами на кресле, Виктор Веласкес вызвал к себе Гертруду. Перед тем, как дать ей задание, он проверил комнату детектором жучков, так, на всякий случай. Его космическая станция – неприступная
