люди, к которым он искренне тянулся, с которыми хотел быть рядом. Он не делал ничего плохого. Почему? Ответа не было…
Однажды в городок приехала шумная ватага бродячих жонглеров. Все соседи ходили смотреть, как они играют, читают кансоны, шутят и показывают акробатические прыжки. И только Эмма не пошла на представление. У нее было много работы. Она видела, как Анри страдает от бедности и тянется к зажиточным, но невежественным и грубым соседям. Она старалась изо всех сил дать Анри достойную жизнь.
Эмма работала, а больше никому не было дела до Анри, поэтому никто не заметил, что за жонглерами, которые уехали по дороге на юг, в Столицу, увязался мальчишка. Сами бродячие артисты тоже не заметили худенького Анри, который забился в угол повозки и накрылся соломой. Сам не зная того, мальчик поступил, точь-в-точь как когда-то его мать, бежавшая из монастыря ради его спасения.
Отъехав подальше от городка, ватага остановилась на ночлег. Молодые музыканты развели костер. Их мать достала лепешки, которые были куплены в городе перед отъездом. Отец распряг и пустил пастись лошадь.
– Что думаете? Как будто новые песни публика принимает лучше? – обратился он к сыновьям.
– Пожалуй, – басом отозвался меланхоличный старший сын.
– Да просто чудо, как хорошо принимают! Это же гениальная музыка! – Младший вскочил, поднес к губам флейту и стал наигрывать. Старший поддержал его на виоле.
– Да скажешь тоже… гениальная… Обычная музыка, – засмущался отец.
Анри счел момент подходящим и вышел из своего укрытия к костру, по пути потирая глаза и доставая соломины из темных взлохмаченных кудрей.
– Ты… Ты что это?.. Откуда?.. – старик пытался подобрать слова.
– Гляди-ка, матушка. У тебя еще один нахлебник нарисовался. Эдакий розовощекий купидончик! – Насмешник сыграл руладу на флейте.
Все засмеялись. А мать сложила руки в жесте отчаяния. Ей жалко было мальчишку, но кормить еще одного человека на их скромный заработок… Все четверо ждали объяснений. Анри молчал.
Наконец женщина отломила кусок от своей лепешки и протянула мальчику:
– На-ка вот. Поешь. И переночуешь с нами, так и быть.
– Только завтра, чтобы я тебя здесь не видел! – подхватил отец семейства.
– Разрешите… мне с Вами остаться, – выдавил из себя Анри и поперхнулся, потому что в горле у него пересохло.
– А зачем ты нам? Что ты умеешь?
– Я… Я умею играть на лире… – неуверенно сказал Анри.
– Ха! На лире! На лире я и сам бы играл! – снова рассмеялся парень с флейтой и выдал пассаж. – Нет у нас лиры! Но мы и так справляемся. Без сопливых.
– Пожалуй, – старший брат поддержал младшего.
После простого ужина все стали укладываться спать. Мать подозвала Анри и выдала ему охапку соломы, указав место, где можно устроиться. Вскоре костер догорел, все
