последнюю морковку, а потом отправила ее в котелок вслед за другими овощами.
– А пока сходи и принеси воды из нашего общего водопровода, – приказала Мария и вручила кувшин, оборвав фантазии дочери на полуслове.
– А что, мальчишки не могут принести воды? До этой колонки тащиться и тащиться, а я уже устала.
– Зато болтать ты не устала. Тараторишь без умолку! – прикрикнула на дочь Мария. – Ступай!
– Когда-нибудь, в один прекрасный день, у меня тоже будет собственный водопровод. Вот! – огрызнулась напоследок Лусия.
– А я в один прекрасный день умру от изнеможения, – пробормотала про себя ее мать.
Из мальчиковой спальни послышался надрывный кашель, а через пару секунд на кухне возникла тщедушная фигурка Филипе. Он яростно тер кулачками глаза, стараясь окончательно проснуться.
– А что у нас на завтрак, мама? – вопросил он все еще сонным голосом. – Опять каша?
– Да. Я приготовила тебе мятный настой от кашля, милый.
Филипе скорчил недовольную рожицу, но уселся за стол и стал хлебать ложкой водянистую кашу из маиса.
– Ненавижу этот мятный настой!
– Но он же тебе помогает. Сразу становится легче дышать. Надо будет обязательно снова сходить к Микаэле. Может, она даст тебе какое-нибудь средство посильнее.
Филипе испуганно раскрыл глаза во всю ширь и залпом осушил кружку с настоем мяты, которая стояла перед ним.
– Интересно, где это твой братец Карлос обитает? – спросила Мария у младшего сына. – Эдуардо сказал мне, что собирался сегодня взять его с собой в кузницу. Он уже достаточно взрослый мальчик. Может начинать обучаться кузнечному делу, как и его старший брат.
Филипе лишь молча пожал плечами в ответ и уткнулся носом в тарелку, избегая встречаться взглядом с матерью. Мария знала, мальчишка никогда не выдаст своего обожаемого брата.
И тут же, словно по сигналу, в пещере появился Карлос. Один глаз у него был сильно подбит.
– Привет, мама, – спокойно поздоровался он с матерью и плюхнулся на табурет рядом с братом.
Вместо того чтобы подать сыну миску с кашей, Мария склонилась над ним и внимательно обозрела нежную кожу вокруг затекшего кровью глаза.
– Что это, Карлос? С кем ты подрался на сей раз? – требовательно спросила Мария.
Карлос слегка отстранился от матери.
– Да это же ерунда, мама. Перестань зря шуметь…
– Опять, значит, дрался за деньги, да? Я не такая дурочка, Карлос. Знаю, мне рассказывали, что творится в заброшенных пещерах на самой вершине горы.
– Да нет же, мама. Просто вышла небольшая стычка с Хуаном из-за одной девчонки. Честно!
Мария лишь слегка прищурилась в ответ и молча подала сыну кашу. Иногда ее охватывало откровенное отчаяние при мысли о том, что все мужчины в ее семье не обращают
