в противовес «Бессмертному полку» возник «Бессмертный барак». Почему в противовес? Катя не понимала. Ей всё казалось, что самое справедливое, что может быть для истории и будущих поколений – чтоб эти «бессмертные» прошли вместе, а люди помнили, чего нельзя никогда больше допускать. Чтоб никогда не забыли…
Сегодня Катю ждал приятный вечер. Из Германии, куда эмигрировала как раз во время перестройки, приехала её школьная подруга Олеся. Вечером планировалась встреча.
Катя накрыла небольшое застолье – любимый салат, нарезанные овощи, колбаска и ветчина были красиво расставлены. В духовке "подходило" мясо по-французски. На огромном овальном столе, покрытым белой скатертью; под мощной настольной лампой, прямо посередине; красиво светились хрустальные бокалы, и матово темнела бутылка красного грузинского вина, только вчера привезенная сыном из такого далекого теперь Тбилиси.
Старинная квартира сплошь была увешана картинами и портретами. Один из братьев Катиного деда, навсегда оставшийся где-то под Ржевом, был художником.
Тяжелая входная дверь еле отражалась в громоздком мутном зеркале прихожей и как будто ждала гостей. На бра возле него, ещё год назад, была прицеплена Георгиевская ленточка, которую Кате вручила у метро девушка в военной форме. Всем раздавала.
Крякнул звонок, и в открытую дверь радостно и шумно ворвалась Олеся. В её руках пылал букет красных гвоздик. Катя улыбнулась.
– Боже, – воскликнула вошедшая, сунув цветы хозяйке, и оглядевшись – ничего не изменилось!
– Проходи, дорогая, – улыбнулась Катя и обняла подругу, прижав к груди заодно и букет, оказавшийся между ними.
– А это что? – взревела Олеся и отпрянула от Кати, тыча пальцем в Георгиевскую ленточку на бра.
– Праздник же, – потупилась Катя, и в доказательство махнула гвоздиками, – ты же не забыла? 9 Мая сегодня? 70 лет!
Олеся, всплеснув руками, схватила ленточку и бросила на пол:
– Ты с ума сошла, развешивать этот символ агрессии?
– Почему агрессии? – спросила Катя, поднимая ленточку, – просто памяти.
И так и стояла: в одной руке букет – в другой черно-коричневая лента.
– Ты что, действительно не понимаешь? Да это все равно… все равно, что свастику повесить!!!
– Но почему? – чуть не плача вопрошала Катя.
– Потому что Россия сегодня – главный агрессор в мире. Ты посмотри, что делается! Крым, Украина, Сирия, Донбасс! Вы тут что? Правда, все ватники. Не ожидала! Катя, ты – вата?
– Я не понимаю, Олесь, что это значит? Какая вата?
– Ты что, только ящик смотришь? Манкурты на марше!
Олеся говорила что-то ещё. Много. Яростно. Распекая Катерину, совсем как в юности, когда поучала её как надо себя вести и одеваться. Но тогда Олесины нападки только веселили Катю, а сейчас почему-то рассердили. Катя никакой ватой себя не считала, и обвинений
