резко вскинул голову, и свет ламп осветил открывшуюся шею, снова напомнив о том, что произошло. Дань Хэна будто обожгло. Гнев на Блэйда снова забурлил внутри и вырвался наружу ударом по деревянному изголовью кровати.
Совсем рядом с плечом Келуса.
Первопроходец в шоке смотрел на него, не понимая, что случилось. Когда до него все-таки дошло, он инстинктивно закрыл шею рукой и попятился в сторону.
Гнев сразу затих, сменившись виной и острым стыдом. Рука отозвалась глухой болью. Дань Хэн не хотел навредить Келусу, он бы скорее умер сам, чем причинил бы ему вред. Но эти чувства было почти невозможно контролировать. Ему хотелось уничтожить Блэйда, и сейчас любая мелочь, которая напоминала о нем, вызывала бурю эмоций.
– Келус, я… я не хотел. Пожалуйста, прости… – забормотал дракон, протягивая руки к нему.
Дракон разозлился на себя и на свою несдержанность. Сейчас он должен оставаться спокойным и собранным, а не взрываться на пустом месте и своими же действиями усиливать ту стену, что возникла между ними.
Келус попытался увеличить дистанцию еще больше, и это стало последней каплей. Дань Хэн испугался, что может потерять его, и потянулся следом, забыв обо всем. Первопроходец замер, чувствуя, как его ловят чужие руки и дарят приятное чувство нужности и любви. Он колебался, не зная, как реагировать на такие перепады настроения. И все же решил поддаться внутреннему чутью и обнять в ответ.
Тело Дань Хэна слегка засветилось, на голове появились изумрудные рожки. Прохладный хвост обхватил первопроходца поперёк живота и кольцами опустился вниз, на ноги. Дракон оборачивался вокруг него все сильней, из этих объятий уже было не выбраться. Но Келус этого больше не хотел.
– Прости меня… – всхлипнул он и уткнулся в длинные волосы, чувствуя запах моря и соли. – Тебе сейчас, наверное, очень противно.
Дань Хэн отодвинулся и непонимающе посмотрел на него.
– Противно? Ты никогда не был мне противен, и никогда не будешь. Как ты вообще мог подумать о таком?
В доказательство своих слов Дань Хэн мягко уложил его на кровать и накрыл своим телом. Его волосы полукругом упали вокруг лица Келуса, и в потемневшем пространстве сверкнули два светящихся бирюзой глаза.
– Больше всего на свете я хочу касаться тебя, – зашептал Дань Хэн, и его рука нежно скользнула по чужой щеке. – Хочу обнимать и целовать, слушать твоё дыхание, твоё сердцебиение. Смотреть на тебя до конца своей жизни и думать о том, как мне повезло тебя встретить.
Келус чувствовал, как рука скользит все ниже, по шее, плечам и груди. Его щеки все больше покрывал румянец – от жарких прикосновений и приятных до дрожи слов. С каждой секундой невыносимое чувство стыда становилось слабее. Он начал верить, что произошедшее не так уж важно.
Что это не помешает им быть счастливыми.
– Никто никогда не сможет изменить мои чувства к тебе. А Блэйд… – Дань Хэн напрягся
