промышлял, ссужая деньги людям из низших социальных слоев.
Распрощавшись с торговкой, Аластер спустя время все-таки отыскал свидетельницу.
Вытащив значок, он показал его женщине.
– Добрый день, миссис Хосбери, могу я задать вам пару вопросов?
Глава 3
– Конечно, я знала Гринча. Покажите мне человека в нашем районе, кто его не знал, – фыркнула миссис Хосбери, когда Аластер задал ей первый вопрос. – Худший сорт человека, если вы спросите меня. Мало того, что любил приложиться к бутылке, так еще и играл почем зря. Лет пять назад у него еще была работа. Прибирал в конюшне одного знатного господина, но после того, как он попытался продать одну из лошадей своего хозяина, его больше никто на службу не брал. Перебивался подработками. Ходили даже слухи, что подворовывать по ночам стал.
– Расскажите, что именно случилось в тот день.
– А что тут рассказывать? Все и так уже все знают…
– И все-таки, – настоял Аластер.
– Ну, я, как обычно, шла на рынок, а тут он. Выскочил на дорогу, вид безумный, глаза во, – женщина показала кулак, явно изображая, какими большими были глаза жертвы. – Сначала приставал к прохожим, вроде как просил спасти его, – Хосбери фыркнула. – Опять, поди, вусмерть проигрался и искал, у кого денег занять. А через какое-то время принялся смеяться, как в голову ушибленный. И смех, знаете, такой страшный. Громкий, резкий. Никогда не слышала, чтобы человек так смеялся.
– А танец?
– Это потом уже было. Отсмеялся он, значит, и пустился в пляс. И танцевал ведь так хорошо, будто важный господин какой. А потом внезапно остановился и рухнул, а затем как вспыхнет! Ой, страху было, не поверите, – запричитала женщина нервно. – Я прямо отшатнулась. Жар был такой сильный, аж кожу попалило. И знаете, господин дознаватель, что самое жуткое? – полушепотом спросила она, глядя на него пристально. – Не кричал он. Горит и молчит. И вонь такая, – торговка покачала головой и содрогнулась. – Мне это до конца жизни сниться будет.
– Ничего еще странного не заметили?
– Куда уж страньше? – удивилась Хосбери.
– Я имею в виду, никто не лил на него что-нибудь до того, как он вспыхнул? Может быть, он говорил с кем-то или обливал себя чем-нибудь? – уточнил он.
– Думаете, он сам себя? – со скепсисом спросила Хосбери. Ее грубое лицо исказилось от недоверия. – Ой, не знаю. Он дурак, конечно, был, но жить любил.
Поблагодарив свидетельницу за показания, Аластер отправился к следующему человеку в списке, а именно к тому самому вознице, которому Гринч мешал проехать.
– Ничего я ему не делал! – достаточно агрессивно открестился человек. – Просто пнул слегка. Но от этого люди не загораются! – добавил он, складывая руки на груди. – Я и знать его не знаю. И вообще, некогда мне. Я уже все, что знал, рассказал этим вашим… В общем, доброго дня и всего хорошего.
Развернувшись, мужчина поспешил прочь. Пару раз он оглянулся несколько нервно, а затем скрылся
