племени пикуни и сделал её одной из своих жен, выучил её язык2, и она родила от него ребёнка, мальчика. Но она ненавидела его и вместе с ребенком убежала от него, сумев вернуться к своему племени. С того времени Белая Собака, всегда с несколькими верными компаньонами охотились на черноногих, время от времени убивая неосторожных охотников и совершая ночные набеги на их табуны; он все время чувствовал себя в полной безопасности и кричал, что это он, Белая Собака, совершил набег. Военные отряды один за другим пробовали положить этому конец, некоторые из них были к этому близки, но ему всегда удавалось обмануть преследователей и уйти.
– Хорошо, почему тогда он нам это кричал? Он ведь знает, что мы не черноногие, – сказал сержант.
– Он несомненно знал, что некоторые из обитателей форта будут здесь и поймут его вызов, – ответил я.
– Вот же нахал. Пришел сюда в лагерь со своими людьми, убил вашего быка, угнал пять наших лошадей и никаких следов не оставил, а следующей ночью вернулся и увел наших мулов. Черт возьми! Как бы я хотел бы поймать его прежде, чем вернется лейтенант Биком, но я слишком слаб, чтобы куда-то идти, – сказал больной.
Один из его солдат сказал:
– Что толку от ваших разговоров о том, чтобы куда-то пойти? Все прекрасно понимают, что мы должны сидеть тут и стеречь скотину.
Ответа не было. Я предложил женщинам вернуться домой. Нет, они решили остаться до рассвета. Сержант предложил, чтобы четверо его солдат проводили нас до форта.
– Нет, – сказала Земная Женщина. – Белая Собака со своими головорезами могут быть рядом, и четверо солдат для них ничего не значат.
Дождь прекратился перед самым рассветом, и солнце поднималось в ясном синем небе, когда мы приблизились к форту и были встречены нашими тремя молодыми пастухами с винтовками в руках. Они слышали суету в лагере и до нашего появления были начеку, не зная, что происходит. Они были более чем злы, когда мы рассказали им о втором набеге Белой Собаки на армейский табун. Один из них процедил сквозь зубы:
– Что за ерунда! Вороновый Колчан (Кипп) уехал с солдатами на поиски Белой Собаки, а тот прячется здесь, чтобы на сей раз украсть у них несколько большеухих.
Я позавтракал, лег на свою лежанку в конторе и немного поспал. Кипп с солдатами вернулись ближе к вечеру. Они далеко спустились по долине Мариас, до подножия холмов Сладкой Травы, но никаких признаков воров не нашли. Когда мы сказали им, что выяснилось этой ночью, Кипп рассмеялся и сказал, что Белая Собака был самым коварным и самым удачливым конокрадом, с которым он встречался.
– Я думаю, что вы должны пойти с вашим отрядом вниз, прямо в лагерь ассинибойнов, он должен сейчас быть где-нибудь недалеко от устья Молочной реки, и заставить Белую Собаку отдать ваших лошадей, а потом арестовать его или даже убить, – ответил Кипп.
– Но это невозможно! Невозможно! – выкрикнул Биком. – Мне приказано стоять здесь лагерем и приложить все усилия для защиты проезжающих по этой дороге.
У Много Хвостовых Перьев была другая версия того, как Белая Собака выучил оскорбительные слова на языке черноногих. Смотри «Друзья мой жизни среди индейцев»
