наговориться впрок по телефону перед предстоящим отключением телефонов. Обычная мелкая суета перед вылетом.
Никто, кажется, и не замечал те знаки опасности, которые рисовал себе я, находясь в состоянии тревожного страха, а проще говоря – паранойи.
Паранойя – чувство полного бессилия перед окружающими обстоятельствами. Мозг интерпретирует все происходящее вокруг тебя как неминуемую угрозу.
Наблюдая через маленький просвет иллюминатора за людьми снаружи, которые, стоит заметить, были заняты каждый своей частью подготовки самолета к предстоящему полету и не подозревали о существовании меня как субъекта, в больном воображении которого они были участниками спецоперации по моему захвату; мое иррациональное мышление находило в их действиях знаки, которые означали только одно: «Меня обнаружили!» Сейчас кто-то поднимется по трапу, и пилот кабины вместо обычного в этот момент приветствия объявит: «Пассажир Элайи, вас просят пройти к выходу! Пассажир Элайи, пожалуйста, пройдите к выходу…» Каждый взгляд бортпроводников, каждый телефонный звонок человека в костюме говорил мне только об одном – сейчас… начинается…
Капитан нажал на кнопку микрофона и зазвучал голос: «Good evening Ladies and Gentlemen! We are ready for take-off. Please, ensure that: your seat belt is tightly fastened; seat back is fully upright; tray-table is stowed; armrests are down. Thank you»1.
Страх, выросший к этому моменту до облаков, начал сжиматься и оставаться далеко позади на взлетной полосе по мере набора высоты и скорости самолетом, который ознаменовал для меня гибель одного мира и рождение другого, словно моя личная птица Феникс. Я сел на борт воздушного корабля в мире мрака и неминуемой гибели, а покинул его в мире возможности и надежд. Словно мне подарили вторую жизнь, где все начинается сначала.
Аэропорт J. F. Kennedy, Нью-Йорк. Он мне уже хорошо знаком. Толпы снующих во все стороны индусов и китайцев, носильщиков и извозчиков. Без особого труда я взял такси в Chinatown за 40 баксов.
Побродив по бесконечным вечерним бруклинским пробкам, то становясь частью многокилометрового огненного змея, то отсеиваясь в очередной Exit2, моя желтая карета оседлала наконец Манхэттенский мост и, ловко перескочив на другой берег, оставила меня в точке назначения.
Я купил пачку Marlboro и закурил, как в классическом американском экшене. Свобода. Наконец-то… никому вокруг нет до меня никакого дела. В памяти заиграла композиция «Я свободен». Ни одна живая душа в радиусе минимум десяти тысяч километров не знает о моем существовании. Я приехал в один из самых густонаселенных городов мира и почувствовал себя максимально одиноким и, следовательно, максимально свободным.
Вокруг меня было 30 миллионов человек, и ни один из них меня не знал. Я был совершенно один. Когда ты лишаешься всего, ты становишься по-настоящему свободным.
Абсолютная свобода – это полное отсутствие привязанности к кому- или чему-либо. Вокруг кружилось и летало 30 млн человеческих
«Добрый вечер, дамы и господа! Мы готовы к взлету. Пожалуйста, убедитесь, что: ваш ремень безопасности плотно пристегнут; спинка сиденья полностью вертикальна; поднос-столик убирается; подлокотники опущены. Спасибо.
Съезд с основной дорожной магистрали.
