за собой право уйти. Хоть куда-то.
Кстати, о Диане.
Проходя мимо обособленно выстроенной кухни-столовой на террасе, без труда узнаю голос подруги.
– Только попробуй кому-нибудь рассказать!
– О чём? О том, что ты труженица передового производства? Вряд ли ж я единственный такой у тебя привилегированный.
О, Бессонов…
Стоп. Я не поняла, после моего ухода народ что, резко раскучковался?
– Только попробуй!
Подруга лютует. Весь день копила в себе возмущения, чудом удерживая маску беспечности, и, наконец, решила выплеснуть всё.
– А иначе что? Ну-ка расскажи, прям интересно.
Решаю больше не подслушивать, появляясь в поле их зрения.
– Вы бы чуть децибелы понизили, – не могу не заметить, стискивая габаритную тушку. – Это благо я мимо проходила, а не кто-то посторонний. Тогда бы точно все уже были в курсе.
– Да все пошли дурью накачиваться, им не до нас, – отмахнулась Ди.
Дурью!?
Блин, прекрасно. Значит, приличная часть мероприятия закончилась. Теперь начнутся причуды с неадекватностью, а потом у всех начнётся отходняк. Значит, раньше вечера завтра домой точно не выйдем, а я так надеялась ещё успеть своими делами заняться.
Вот за это ненавижу большие компании и подобные сходки! Было ж всё прекрасно и культурно, зачем в деградирующее стадо-то превращаться?
– И всё равно, не палитесь лишний раз.
– Ей скажи, – локтями облокотившись на столешницу, саркастично скалится Влад. – Это она понесла. Ещё и с таким гонором, что я теперь из принципа сволочью стану.
– И что ты этим добьёшься? – шипит Ди, скрестив руки на груди.
– Проучу. Чтоб в следующий раз ты не на дыбы вставала, а вежливо попросила.
Фырк. Пшик. Рычание. Топот ногой.
Полный комплект эмоций.
– Какая нервная, – хмыкает Бессонов, когда Диана горделиво покидает кухню, цокая каблуками. Потому что в таких домах босиком не ходят. – Ей бы чай с ромашкой принять.
– И вот оно тебе надо, её подзуживать?
– На самом деле мне на неё плевать, но и разговаривать с командорскими замашками я ей не позволю.
– Согласна. Есть у Ди такой грешок.
– Как вы вообще подружились? Вы же кардинально разные.
– Школа сблизила. В старших классах вместе учились. Потом пошли по разным направлениям, но общаться не перестали.
– Так она твоя ровесница? Выглядит в разы старше. И потасканней.
– А я не выгляжу?
– Нет. Ты как наливное яблочко: аппетитное, сладкое и хрустящее. Правда кожура жестковата.
– Будь осторожней, зубы не обломай.
– Обязательно. Спасибо за беспокойство.
– Не льсти себе, – перехватив под зад вырывающегося Чинги оставляю Бессонова одного, ещё какое-то время побродив по здоровенному дому и пытаясь хоть немного понять
