однокурсников и однокурсниц.
А теперь я был больше похож, нет, не на малыша, а на Карлсона, только вот вместо пропеллера в ж.., в спине, у меня были обожжены ноги. Я ведь помнил, как горел в своей квартире! А где я сейчас? И почему меня зовут Эрнандо, а не Хуан. После всего, что со мною случилось, не иначе, как Хуаном, меня назвать было нельзя. В такой-то «заднице».
Бонус в качестве подросткового тела и лишнего веса, судьбе не засчитывается. Я, кажется, не просил! С другой стороны, мог вообще попасть в женщину, и потом, чтобы я делал со своею сущностью? Ненавидел, или получал удовольствие, хватая себя за грудь?
Скорее ни то, и ни другое. В том, что мою душу забросило в чужое тело и в параллельный мир, я уже не сомневался. Боль, хорошо прочищает мозги, даже такие ленивые, как у меня. Я попал, как минимум в прошлое, но вот некоторые особенности этого мира, меня уже начали настораживать.
Недалеко от меня, неизвестная мне пожилая женщина делала, над другим пострадавшим неясные пассы рукою, бормоча при этом молитву. Всё бы ничего, но ясно видел в полутьме слабо освещённого помещения, как с её губ, слетали светящиеся сгустки материи.
А если присмотреться, то слова, которые она говорила, трансформировались из слабого звука в светящиеся символы и, опустившись на тело больного, медленно проникали в него. Удивительная жизнь, мать моя – женщина.
А кто, кстати, моя мама? Я же подросток, могу я спросить, кто моя мать или нет? И где мой, с позволения сказать отец? Чтобы никого не задеть, какого овоща, он не защитил меня? Или, как настоящий мужчина, он всё бросил и побежал спасать другую семью? А то и вовсе, сделал дело, посчитал себя молодцом, а ребёнка неудачным экспериментом, и свалил в дальние дали, только его и видали?
С этим делом, надо было срочно разобраться и, не обращая внимания на боль, которую я от груза свалившихся на меня проблем несколько подзабыл, я спросил у доброй женщины, которая нависала над моим лицом своей грудью.
– Кто вы? И где моя мать и отец?
– Ты что Эрнандо, ничего не помнишь? Несчастный малыш, эти пираты пытали тебя, я видела, как ты мучился, когда они смазывали твои пятки маслом, а потом поджигали их. Ты всё забыл от шока.
Действительно, тут немудрено всё забыть от такого… И как я ещё остался в живых. Да, по ходу этот Эрнандо в живых и не остался, а вместо него я прилетел. И не надо меня называть Эрнандо, зовите Карлсон, просто Карлсон, который живёт, а где это я живу всё-таки?
– Где я?
– Ты в городе Панама в церкви святой Анны. Нас загнали сюда пираты этого исчадия дьявола Генри Моргана, и теперь мы все ждём своей незавидной участи. Твоя мать, добрая женщина и верная супруга, уже два года, как потеряла твоего отца Хосе Мигеля Гарсия-Санчес. Он ушёл на своём корабле в море на острова Товаго и Тавагилья, и не вернулся, а вместе с ним уплыли и все ваши деньги, на которые он купил множество товаров.
– ???
– Он был купцом и моряком, твой отец, одним из самых известных в Панаме. Твоя мать Мария Анна Монтеро-Гомес,
