обратился он к ней.
Что меня задело. Лика и слова не сказала, в мою защиту, что я живу в школе искусств и Нателла опекун, мне бы не поверили, но ей. Мой взгляд застыл на ее лице, а она жалостливо отводила глаза, будто она больше жертва, чем я, только потому что о ней есть кому позаботиться, она больше человек и больше заслуживает жалости..
Ее потащил этот паренек, Давид, который провинился, а меня другой вывел, держа за предплечье. Мы почти дошли до того помещения с решеткой, навстречу вышел сынок главного, он шел целенаправленно в мою сторону, будто хотел, что-то сказать, прижался, словно случайно, обходя. Смотрел прямо в глаза, странно, непонятно, а я не отводила своих, и, внезапно почувствовала жгучую боль в правом боку, возле ребер, горячая струя крови пролилась вниз по ноге. Он проткнул мне бок острием бутылки.
Я сползла на корточки, не могла ни выдохнуть, ни закричать, а он ушел по коридору вниз, пошатываясь, держась за стены и голову, постоянно потряхивая ей. Мой сопровождающий постоял надо мной, затем пнул ногой..
– Вставай, он ушел.
А я не могла двинуться с места, зажала рукой порез, боялась вдохнуть. С другой стороны коридора подбежал Давид, встал надо мной и спросил, – что не так?
Самое отвратительное, что ни один из них не подал руки..
– Альбееертик, – прошептал другой.
Я кое-как, держась за стену поднялась и доползла до помещения с решетчатой дверью, вода стекала с моей головы, от боли, колени подкашивались. Просто опустилась на пол, не различая лиц и голосов, за мной захлопнулась дверь.
Не знаю, сколько я там лежала. Но видимо, был уже рассвет. Я услышала голоса в коридоре, женские. Среди них был звонкий голос Лики, я видела ее расплывчатое лицо, она на секунду взглянула мне в глаза, пока я лежала, как уж, и извивалась в луже собственной крови, она просто прошла мимо.
Видимо, рана не глубокая и я еще жива. Но я чувствовала, как ледяной жар выступал из моего тела, из каждого миллиметра, именно ледяной, мне было жарко, затем, резко озноб.
Спустя длительное время, по коридору прошли двое мужчин, один был ну очень высокий. Я в это время немного собралась силами и присела, окровавленными руками обхватив колени. Он остановился и спросил:
– Что случилось?
Я не знала, что ответить, с чего начать, только сказала, – больно, очень.
В этот момент его окрикнули:
– Анри..
Но и этот человек ушел… А я так понадеялась на помощь.
Не прошло и секунды, раздался грохот и появились крики, отовсюду. Кричали все, были слышны звуки выстрелов. Я забилась в углу и можно сказать, притворилась мертвой. Из решетки только и видна была стена коридора и мелькающие люди. Женщины, бегущие раненные.
Это длилось на протяжении двадцати минут, хорошо, что я была ранена и все прошло, как в бреду и сейчас я не так отчетливо все помню.
Через пару секунд появились, абсолютно другие люди, лица, я это понимала по всему, по их манере общения, даже одежде.
Замок
