будто выпустили воздух. Раскрыв рот, аки рыба, выброшенная на берег, Тур плюхнулся на колени. Страшно зарычав, словно убежавший медведь, молодец тут же вскочил и бросился на воеводу. Руки замахали словно крылья ветряной мельницы.
– Се добро отрок, что сдачи даешь… – усмехнулся Радогор, вроде даже как-то лениво уклоняясь от ударов. – Ну держи еще один урок, коли так… Он поднырнул под летящий кулак, уперся парню ладонью в челюсть и резко ударил подошвой узорного сапога в коленный сгиб. Парень хряснулся затылком об землю. Полежав немного, он, тупо мотая головой сел, затем встал на четвереньки и удивленно снизу-вверх взглянул на воеводу.
– Третьего раза не проси… – наставительно произнес Радогор. – Уже не встанешь. И зла не держи… На сердитых – воду возят.
Тур сел, потирая шею.
– Ну ты дедушка даешь… – жалобно протянул он. – Я уж мыслил – пень отвалится.
– Чего? – не уразумел Радогор.
– Пень!.. – парень хлопнул себя по голове.
– А-а… Ну не взыщи, то я – любя, без злобы… – усмехнулся наставник. – Аще ты прав… Что пень, что твоя голова – все едино. Да не зыркай на меня волком, се я так – к слову… Ну а теперь, когда познакомились – давай о деле. В дружину княжью пойдешь?
Парень, наморщив лоб глянул на воеводу.
– А кто князь? Ты, что ли?
– Да ты что… – наставник махнул рукой. – Я, так – слуга княжий… Сопли там вытирать, иль присмотреть, чтоб грязью не обляпались. Подраться, ежели какой наглый задира наедет. А вот они… – кивнул Радогор на нас, – княжичи истинные!.. Сыновья Светлого князя Светозара. Слыхал про такого?
– Да не уж-то?!.. – парень подскочил. – Сие того, что в сече с нурманами пал семь весен назад? Бают, что он прежде чем уйти в Вырий71 целую гору из нурманов навалил.
– Было… – кивнул воевода. – Ну так – пойдешь? Красно жить будешь: сладко есть, мягко спать. Сапоги дадут яловые, меч булатный, алый щит, броню кольчатую, шелом. Впрочем, шелом на тебя отдельно ковать придется. Может котел какой-то приспособим… Опять же – с каждого похода свою долю иметь будешь. Может в десятники, а то и в сотники выбьешься, если пень твой не совсем трухлявый…
«Ох и вредный старик, наш наставник. Не может, даже расхваливая, не сказать какую-то пакость».
Парень, однако не обижался, восторженно лупал глазами и улыбался, как блаженный.
– А чего ж не пойти? Кормить будут – пойду… Весь72 наша – недалече тут… Надо бы с матушкой попрощаться… Пущай благословит…
– А отец где? – спросил воевода.
– Батя?.. Батя мой сгинул еще семь весен назад, в той же сече, что и Светлый князь Светозар. Мне в то время едва двенадцать весен стукнуло. Тогда бают – все на сечу вышли: и огнищане73, и ратники, и рядовичи74, лишь бы не пустить нурман-варягов в Ладогу-град. Больно лютые они – нурманы, ако медведи–шатуны, в коих вселяются души людей, сгинувших в лесных дебрях.
– А братья-то есть у тебя?
Вырий – в славянской мифологии мир, куда после смерти уходят души людей, достойно проживших жизнь в явном мире.
Весь – селение, поселок.
Огнищане – лучшие мужи, главы родов.
Рядовичи – простолюдины.
