неосознанно оставляют за собой след. Так что, когда он появился в мониторе на моём столе, а значит, и перед входной дверью фирмы, я ничуть не удивилась этому факту.
И он вошёл в двери, чёрный как негр, и пошёл летящей походкой, сопровождаемый хоровыми воплями из каждой встречной двери, оставляя за собой незнакомый запах. И когда он прошёл мимо меня, вот ТОЛЬКО ТОГДА я вдруг испытала шок, это может понять только женщина. Мимо меня прошёл мужчина, он был мне знаком, я его часто видела, я знала его улыбку и взгляд. И вот он проходит мимо меня, бросает на меня взгляд, улыбается мне, и это почти как раньше. Но именно – почти, то есть я сразу поняла, что тут что-то не так. От него пахло иначе, он выглядел иначе, как будто стал выше ростом, как будто стал менее сутулым. Кажется, изменился размах рук при ходьбе. К тому же у него была короткая причёска, он состриг свои кудри. И это сразу придало ему немного серьёзности.
В тот день рабочий процесс был сорван начисто. С этим ничего нельзя было сделать, да никто и не старался изменить ситуацию. Аналитики из его отдела, которые пришли к нему с какими-то вопросами, тут же про них забыли. Гоша-то у нас, оказывается, авантюрист редкий. Отправился куда-то с местными неграми в местный вельд и пропал там бесследно. Я так и не поняла, кто кого там потерял, но факт, что он три дня пробирался по Африке один, а потом ещё три дня прожил в каком-то диком племени. И только потом его нашли. Сидя на столе, Гоша вещал про крокодилов длиной метров по десять, про змей, которые кишмя кишели под ногами, про хищников, которые днём боялись его, а ночью почему-то нет. Он рассказывал нам про животных, которых мы видим у себя только в зоопарке. Там они бегали громадными стадами. Рассказывал, как где-то в пустыне видел золотые жилы, куски кварца с вкраплениями золота были на поверхности. Это золото там никто не добывает, так как там нет воды, и если её туда возить или проводить, то получается неоправданно дорого. Он рассказывал про местное население: многие там НИКОГДА не видели белого человека, его там даже однажды поймали и раздели, он думал, что грабят, а на самом деле местная шпана делала между собой ставки – весь он белый или только местами.
И вот пока он так рассказывал, мы все смотрели на него, не отрываясь, и мы все понимали – это прямо в воздухе висело, что перед нами другой Гоша. Оболочка та же, мысли и настроения те же, но что-то изменилось. Он как будто выпрямился, он как будто стал светлее, хотя на самом-то деле загорел дочерна. И ещё в нём было что-то такое, что исключало совсем уж панибратское к нему отношение. Когда привезли воду (знаете, такие бутылки на восемнадцать литров?), он было рванулся помогать её разгружать, но его остановили остальные.
– Знаете, Гарик Аронович, – сказал смущённо водитель Пётр, который никогда раньше от такой помощи не отказывался, – мы как-нибудь сами. Негоже вам бутылки таскать.
Вот так!
И пошли мужики таскать бутылки, в том числе и некоторые молодые аналитики, а Гоша взгромоздился обратно на стол и продолжил было вещать, но тут выяснилось, что уже пора собираться по домам.
Потом
