опасно, но сейчас я точно чувствую, что это не так. Сама не замечаю, как улыбка появляется на моем лице.Касаюсь почвы под ростком и отмечаю, что надо бы полить хоть немного.
Встаю, чтобы уйти, и слышу, как со стороны въезда на остров раздаются недовольные голоса. По подъездной аллее ко мне идет человек десять крестьян, не сказать, что воинственно настроенные, но явно раздраженные.
Значит, староста все же поработал.
Я выхожу на площадку перед особняком, выпрямляю спину и поднимаю подбородок. Будем разговаривать?
– Значит, не соврал староста, тут новая хозяйка? – вперед выходит один мужичок. Лет сорока, с усталым, хмурым лицом. – Ты обманщица.
Глава 24
Вот как, с места – в карьер. Ни здрасте, ни пожалуйста.
– И вам не хворать, – отвечаю я. – Хозяйка новая, это правда. А вот в чем я вас обманула, предлагаю разобраться.
Слово берет все тот же мужичок, похоже, самый смелый среди них, хотя бояться молодой худенькой девчонки – непонятно. Может, племянничек уже разнес, что я ведьма?
Тогда мне стоит радоваться, что ко мне не с вилами и огнем, а, значит, мы можем спокойно поговорить.
– Продукты забрала, но отказываешься платить, – произносит крестьянин, а остальные кивают.
– Давайте начнем с того, что договор был с Лирой, верно? – уточняю я.
Крестьяне снова кивают и бросают взгляд налево. Оттуда выходит Лира и, опираясь на трость встает за мной.
– Договор был со мной, устный, который очень сильно поменялся за последнее время, – говорит она поставленным голосом. – Но я пошла на уступки.
Тот, что говорил, хмурится, переводит взгляд за мою спину направо – там появляется кучер со все той же метлой. Еле сдерживаю улыбку, когда вспоминаю, как метла наподдала племянничку. Но что-то не хочется ее снова использовать.
– Ты нам зубы-то не заговаривай и запутать не пытайся, – пытается мне пригрозить солнечно-рыжий молодой парень, единственный, кто пришел с лопатой.
Неужели надеялись, что я сразу их пущу землю копать?
– Да и земля твоя хуже стала. Что на ней, что на нашей…
– Точно! Обманывать начала еще Лира!
Крестьяне подхватывают волну недовольства.
– Тихо! – чуть повышаю голос, а мужики тут же замолкают. – И в мыслях не было обманывать, ни у меня, ни у Лиры. А вот ваши обвинения напрасные, – всматриваюсь в озадаченные лица крестьян. – К тому же… С каких пор деньги перестали быть оплатой?
Они переглядываются. Грузный мужичок в засаленных штанах и серой застиранной рубахе крякает и чешет затылок.
– Деньги? Какие деньги?
Я прикрываю рот и скрываю за кашлем смех. Ситуация напреженная, не смешная. Но за короткое мое пребывание тут этот вопрос повторяется не первый раз. Только в прошлый раз его задавала я.
– А вот об этом давайте подробнее, – прочистив горло, говорю я. – Рассказываю
