она, вжавшись в стул.
– Позволяю ВАМ избрать справедливое наказание! – рявкнул в диком пылу и приблизился к ее рабочему столу, заваленному какими-то бумагами-отчетами.
– Уходи! – прохрипела она, зажмурившись. – Уходите! Мистер Моралес.
Я догадался, что директриса уже быстренько навела обо мне справки. Имя мое получше запомнила. Она точно подняла архив с характеристиками и копалась там, наверное, решая, как быть: предать огласке мое поведение или дипломатично умолчать? Сделать меня чудовищем с шикарной репутацией короля-ёбарей или просто забыть об этом «досадном недоразумении»?
– Требую дисциплинарного взыскания, мисс! – Я ослабил школьный галстук в косую полоску, потому что воздух в кабинете сгустился.
И тут… я увидел папку с моим именем на ее столе.
Бинго! Она думала обо мне!
Анита проследила за моим взглядом и снова раскраснелась. Точнее, кожа на ее шее пошла пятнами. Я такое видел. Это от дикого волнения происходит. И Анита резким движением открыла ящик стола и торопливо сгребла туда всё, что попалось ей вместе с моей характеристикой.
– Взыскание! – процедил я заумное юридическое словечко, набираясь всё больше наглости и смелости чувака, который либо будет вытурен из школы, либо…
– Уйди! Вон! – взвизгнула Анита, когда я обогнул стол, развернул ее кресло на колесиках и встал так, что мой пах оказался в паре десятков дюймов от ее вмиг побледневшего личика.
Она попыталась оттолкнуть. Но уж больно как-то робко и неуверенно это сделала. Анита будто сомневалась вообще во всем на свете, словно забыла, что она – директор и намного старше меня.
Я – сильный, возбужденный мужчина, а она – слабая, нерешительная, трепещущая трусиха, скрывающейся под личиной грозной директрисы в нарочито-строгом деловом костюме.
И этот контраст, или же… справедливое положение вещей заставило мою кровь закипеть! А мой член заныл от болезненного желания взять ее. Немедленно!
– Боже, Ромео, – простонала Анита, когда я слегка сжал волосы на ее затылке и рывком заставил смотреть либо на мой пах, либо выше – прямо в глаза, но только не вниз, не на чертов пол. Этим жестом я требовал от нее ответа: наше желание обоюдное или нет? Она тоже хочет?
Еще как!
Потому что Анита зажмурилась, вскинула голову еще выше, выгнула поясницу и чуть-чуть, почти незаметно, раздвинула ножки. И я готов был взреветь от…
Восторга!
Но не стал. Потому что побоялся спугнуть Аниту. Побоялся, что нас застукают, точнее, начнут подозревать, если я завоплю во всю глотку. И без единого звука, с легкостью я поднял Аниту и усадил на стол…
Предательская юбка-карандаш! Она, стерва такая, не давала мне добраться до вожделенной зоны. Можно было бы просто порвать по шву чертову ткань, но Аните бы это точно не понравилось. Поэтому я обнял Аниту, целовал в ее в губы, пока медленно-медленно поднимал юбку и шире раздвигал ножки…
Мои
