эшелоне (с ошибкой в две-три единицы), но не имели данных о танковых и моторизованных соединениях». Несомненно, что всю группировку немецких войск, равно как и весь замысел операции «Блау» документы и карты, захваченные у майора Рейхеля, не раскрывали. Однако уже одно то, что стало известно о задачах 40-го танкового корпуса, должно было насторожить советское командование, поскольку указывало на проведение крупной наступательной операции с решительными целями.
Вечером 20 июня между главнокомандующим Юго-Западным фронтом и направлением маршалом Тимошенко и Сталиным состоялся разговор по прямому проводу: «Василевский. Здравствуйте. Товарищ Сталинсейчас будет говорить. Ставка просит Вас кратко доложить обстановку, Ваше отношение к перехваченным у немцах документам и какие мероприятия Вы считаете необходимым провести в ближайшее время.
Тимошенко. Перехваченные документы с плановыми действиями противника не вызывают сомнений, потому что направлялись они боевым самолетом, на котором были офицеры. Самолет в силу плохой погоды потерял ориентировку и попал в сферу нашей войсковой зенитной артиллерии, которой был сбит. Два офицера, в том числе летчик, при падении сгорели и один офицер в звании майора остался живым, пытался уничтожить документы, но был достигнут (так в документе. – Б.В.) нашими войсками в момент падения на землю и убит в перестрелке. Кроме переданных Вам документов, захвачено еще много других, которые расшифровываются. Среди них уже расшифрован один документ, в котором указывается, что это наступление отложено до 23. 6. (немецкое наступление началось 28 июня, а 23 июня намечалось завершить последние перегруппировки по плану «Блау». 19 июня точный день начала наступления еще не был установлен. Эта ошибочная интерпретация дорого обошлась советскому командованию. – Б.С.) Не исключена возможность, что противник узнает о том, что самолет сбит в расположении наших войск, и сможет внести кое-какие изменения или отложить во времени. Нам думается, что коренного изменения не последует, поскольку группировки противника, видимо, в основном уже сосредоточены и направление, избранное им для удара до сегодняшнего дня, являлось выгодным по части наших мероприятий. До получения настоящей директивы мы намечали следующее решение:
1. Вывести на фронт Сурково, Нестерное еще две стрелковые дивизии и расположить их в обороне, имея в первом эшелоне две стрелковые дивизии и во втором эшелоне одну. Эти две стрелковые дивизии мы берем от Рябышева (командующего 28-й армии. – Б.С.), у которого остается пять стрелковых дивизий.
2. На этот же фронт за пехоту предполагали вывести 13-й танковый корпус.
3. Просим дополнительно к решению Ставки Верховного Главнокомандования утвердить изложенное нами решение.
4. Нам несколько неясно, что предпринимается Ставкой для обеспечения нашего стыка с Голиковым (командующим Брянским фронтом. – Б.С.), поскольку там противник замышляет главный удар.
5. Сегодня
