Я и сама все время об этом думаю… Но в театре на меня, по-моему, стали смотреть как-то иначе. Как будто я вдруг стала чужая…
– Мама! Не обращай внимания! Помнишь, когда тебя стали приглашать в кино? То же самое было! А потом рассосалось!
– А теперь еще и реклама… Они меня со свету сжить хотят, – всхлипнула мама. – Я понимаю, сейчас такое время… Все получают гроши… А я…
– Мам, ну ты же эти деньги зарабатываешь, а не за красивые глазки получаешь! Не обращай внимания, и все! Они привыкнут! Вот увидишь! Не уходить же из театра оттого, что кто-то там тебе завидует! Тебе всегда завидовали, – во-первых, ты красивая, талантливая, во-вторых, ты дочка знаменитого во всем мире певца…
– Да, Аська, наверное, ты права… Я просто переутомилась… А ты стала большая и умная… Спасибо твоему деду, а то мы с отцом всегда заняты…
– И еще спасибо тете Липе!
– Ну конечно, без тети Липы мы вообще пропали бы… – ласково улыбнулась мама.
Утром, когда я встала, мамы уже не было, она умчалась на телевидение.
– Ну что, Асюта, какие сегодня планы? – поинтересовалась тетя Липа.
– Да мы с ребятами собирались пойти погулять…
– А на дачу когда? Не все ж в городе торчать?
– Тетя Липочка, надо же мне недельку в Москве побыть! Со всеми повидаться!
– Да, я тебе забыла сказать, тут учительница твоя по-английскому звонила…
– Татьяна Мироновна? – обрадовалась я.
– Она! Все спрашивала о тебе, о Матильде… Ты уж ей позвони, не забудь!
– Обязательно!
С Татьяной Мироновной и ее мужем Глебом Алексеевичем, крупным ученым-химиком, было связано наше последнее дело. Коричневые ампулы… Вот после этого дела меня и отправили в Париж.
Я погуляла с Лордом, а потом за мной зашла Мотька, и мы отправились к метро, где была назначена встреча с Митей и Костей.
– Где живет твой ювелир? – спросила я Костю.
– Метро «Первомайская».
– А он один живет? У него семья есть? – полюбопытствовала Мотька.
– Детей у него нет, а жена умерла в прошлом году. Еще чего хочешь выяснить, Матильда? Между прочим, отличный жених!
– Для меня, что ли? – хмыкнула Мотька.
– Почему для тебя? Скорее уж для тети Липы!
И мы покатились со смеху. Но Мотька вдруг перестала смеяться и сказала довольно зловеще:
– Плохо начинать дело с хиханек да хаханек! Примета никудышная!
– Моть, ты серьезно? – удивился Митя.
– Ага. Печенкой чую, нехороший это перстень, ох, нехороший!
– Допускаю! – сказал Митя. – Но откуда нам это знать? Нам пока нужно выяснить, настоящий он или нет, а все остальное… Вряд ли мы когда-нибудь это узнаем!
– Вот именно, – поддержал друга Костя.
Но настроение было испорчено, Мотька своего добилась, мы уже больше не смеялись. От метро мы
