style="font-size:15px;"> Камиль такой план не устраивал. Она только рассказывала, что никогда ничего в жизни не брала чужого, и тут такое предложение.
– А чем ты так разозлил Льва Петровича? За что он у тебя отобрал машину?
– Да сущий пустяк. Секс в общественном месте.
Камиль от его слов вспыхнула, смутилась и, прикрывая рот рукой, прошептала:
– Ты занимался этим в общественном месте?
– Говорю тебе, ерундовое дело – всего лишь последний ряд кинотеатра. Да и фильм был никудышный, – ответил Лео, а потом понизил голос и, слегка погрустнев, добавил: – Как, впрочем, и секс.
Камиль молчала, переваривая услышанное, представив жутко неприличную сцену в кинотеатре, а потом категорично замахала головой:
– Нет, и не упрашивай, я не могу пойти без разрешения в кабинет Льва Петровича.
– А я и не собирался упрашивать. Обычная сделка. Ты берешь для меня ключи, а я не рассказываю про твоих червей.
– Слушай, Лео, а может, проще на такси, а?
– Не терплю такси, и притом в машине у меня есть наличка. А без денег кто нас пустит на каток? Ты ведь хочешь исполнить свою мечту? Пушистые варежки, белый снежок – глупышка Камиль идет на каток…
Камиль стояла в нерешительности, покусывая губы, что-то прикидывая в уме, и, несколько раз вздохнув, все же медленно поплелась к кабинету Льва-старшего, спрашивая по пути:
– А там коньки напрокат дают?
– Дают, – односложно ответил Лео, подталкивая ее к двери.
– И горячий глинтвейн делают?
– А как же без глинтвейна.
– А если, наоборот, мороженого захочется?
– Ну, мороженого там вообще хоть отбавляй.
Когда Камиль спустя минуты три дрожащими руками протянула Лео ключи от его автомобиля, щеки ее пылали, глаза сияли не хуже электрических лампочек одновременно от страха быть пойманной на месте преступления Львом Петровичем и от предвкушения ночного приключения.
– Вот, держи. Только как же теперь ты из гаража выедешь незамеченным охраной?
– Не боись, там у меня все схвачено, – подбрасывая ключи одной рукой, радостно проговорил Лео и поспешно стал натягивать куртку.
– Постой, я быстро сбегаю за варежками, – кинулась к лестнице Камиль, но юноша ее остановил, поймав за руку.
– Зачем тебе варежки?
– Я катаюсь не очень хорошо, вдруг упаду, лучше, чтобы руки были в варежках, лед-то холодный.
Лео, прежде чем продолжить разговор, покачал отрицательно головой и сделал непривычно серьезное лицо.
– А с чего ты решила, что поедешь со мной? У меня даже в мыслях не было тебя брать на каток. Разве я говорил, что поедем вместе? Меня там ждут друзья, а твои друзья, как я понимаю, – пиявки и лягушки.
Камиль от его слов остолбенела. Она медленно высвободила свою руку, растерянно попятилась назад и, запинаясь, еле слышно пролепетала:
