может быть даже тысячи. Тонни видел, как летят одуванчики не один раз, но еще никогда это не вызывало у него такого восторга.
– Счастливо! – закричал он, поднимаясь и взмахивая на прощанье рукой.
– Ах вы бедненькие, – услышал мальчик Фибби и опустил глаза вниз. Девочка по-прежнему сидела на земле и пристально разглядывала один из цветков.
– Что случилось? – Тонни вновь опустился рядом.
– Некоторые так крепко привязаны к цветку, что не смогли оторваться и полететь с остальными.
Действительно, на поверхности оголившегося теперь одуванчика осталось несколько парашютистов. Человечки в комбинезонах подпрыгивали, но им не хватало сил оторваться.
– Что же делать? – Тонни ощутил острую жалость. – Им можно как-то помочь? Может есть какое-то заклинание?
– Есть, – легко рассмеяласьФибби. – Сейчас научу.
Девочка набрала воздуха в грудь, а потом достаточно сильно, но осторожно подула на цветок. И чудо! Парашютики все до единого отцепились и полетели в небо. Проделав это с одним цветком, Фибби повторила тоже самое с другим, потом с третьим и четвертым. И каждый раз, попавшие в плен летуны освобождались от своих пут и взмывали вверх. Опомнившись, Тонни принялся ей помогать. Так, обходя каждый метр поляны, дети помогали человечкам отправляться в путешествие. Под конец оба изрядно устали, но, глядя на опустевшие стебельки, чувствовали себя счастливыми.
– 5-
Чудес в этот день больше не было. Дети пообедали вместе в беседке в саду. К ним присоединился Генри. Мальчик пришел с большим альбомом в руках и напомнил Фибби, что она обещала сделать зарисовки к его экспериментам.
– Фибби у нас отлично рисует, – с гордостью сказал он Тонни. – Она так точно умеет подмечать малейшие детали. Правда она ленится, приходится ее уговаривать.
Девочка закатила глаза.
– Я все тебе нарисую! – воскликнула она. – Тебе просто вечно невтерпеж. Сделаю сегодня вечером. Летать мне все равно нельзя.
– А почему нельзя? – поинтересовался Тонни и увидел, как погрустнела его новая подружка.
– Ее наказали, – довольно строгим тоном объяснил Генри. – Она могла серьезно пострадать или даже погибнуть из-за своего безрассудства.
– Зануда. – Фибби недовольно скривилась, но спорить не стала.
– Генри, скажи, – обратился Тонни к мальчику, желая отвлечь того от нравоучений, которые он, по всей видимости, решил продолжить, – а ты какой вид магии предпочитаешь?
– Я предпочитаю науку. – Генри выглядел донельзя серьезным и взрослым.
– Зачем наука, – искренне удивился Тонни, – если все можно решить волшебством?
– Волшебство не сработает, если не знаешь, как устроена та или иная вещь, явление, или по каким законам осуществляется процесс.
Объяснять
