Внезапно и она заметила, и я понял, что ее слова подстегивают не только мое воображение, но и какие-то другие, идущие во мне, процессы. – Все так вот просто?
– Я не могу больше терпеть, а желание все растет, и я его не могу уже контролировать… как вампир. – Я понял позыв тела, и сбросил Маскировку, активно, и уже давно безболезненно – обращаясь в свой настоящий вид. – И Жажда растет… – Прошелся я языком по клыкам.
– Надо раскрыться, значит. Обоим? Ну, раз надо, почему нет… Все равно никто не узнает. – И Рода, прямо сидя на моих ногах, принялась обращаться, с характерным хрустом костей, и повизгиваниями, из-за явного отвыкания часто обращаться.
И вот мы так и замерли: я, вампир, отчасти уже неподвижный, и активно всасывающий окружающую Жизнь со все растущего расстояния вокруг. И неизвестного мне типа оборотень-женщина, тоже голая, на мне. Слишком тесно, слишком… интимно.
– А что у тебя за вид? Я что-то где-то читал, но такую, как ты – вижу впервые.
– Нас мало осталось. Есть «псовые» оборотни – вервольфы, и их большинство, так как в древности у людей на нашей планете одними из первых их предки, волки, и прижились. Я же из менее сохранившейся ветви «кошачьих» (так я перевел слово на Общем) оборотней. И на самом деле и мы, и они – полудемоны в целом, изначально – просто одержимые Духами животных люди, чьи Души постепенно впитали в себя части животного. У всех это внешность при обращении, и его «полноценность». Но в животное давно никто не обращается полностью – это забытое Искусство. Отличаемся повадками, и манерой поведения. У собак это агрессия и стайность, с выносливостью и малой разборчивостью по климату и еде. А у нас – ловкость, и независимость, и как последствие – незаметность, и видение «потустороннего», скрытого. Ну еще комфорт, и вкусно поесть. А что до половых предпочтений, и рождения детей… У нас их меньше, но рожать можем чаще. Все.
Не успела меня Рода просветить, как я буквально нутром почуял, что не только могу полноценно двигаться, но и еще кое-что. А именно острое жжение в районе солнечного сплетения – самого плотного узла в сети моих мана-каналов. И заметил, что у нее – тоже самое.
– А вот и… – Начала она, но я ее резко скрутил, и навис над ней же.
– Чего ждешь, вампир? Я вся твоя. Или ты не хочешь узнать о себе что-то новое?
– Да пошло оно все. – Прорычал я, и вонзился в нее по самые тестикулы, принявшись нещадно ее иметь, вызывая стоны, и заставив полосовать меня когтями, по мгновенно заживающей спине.
Но не успели мы скатиться в животный режим соития, как оба кончили. Одновременно. И после «взрыва», на остатках разума – расцепились, да так и лежали.
И я хотел было что-то сказать, но меня накрыло. И прежде, чем я погрузился во тьму беспамятства – услышал краем уха едва различимое из пасти Роды:
– Семь тысяч сто шестьдесят два раза… охуеть. – И она тоже потеряла
