только человеком, и никем, кроме человека.
Всех остальных мутангелов, а особенно инфилоперов (даже если они не помнят, кто они такие, и считают себя обыкновенными людьми), Мебби Клейн просит при прочтении соблюдать все необходимые меры предосторожности. Помните, что человек отвечает только за свою жизнь, а мутангелы в ответе за все происходящее.
Везде далее: Диди = дополнительная информация для инфилоперов.
Глава 1
За пять часов до…
До встречи Нового, двести пятьдесят шестого года по стандартному мутантскому календарю на тридцать восьмом меридиане родной планеты Ирочки Слунс оставалось всего пять с половиной часов. Ирочка, приятная во всех отношениях мутантка третьего порядка, обладающая изысканными аристократическими манерами и умеренной способностью к левитации, была типичной совой. То есть она была совой не по внешнему виду, а по врожденной привычке ложиться далеко за полночь, а спать потом до полудня. Если Ирочке приходилось вставать утром, это была настоящая беда, у нее все валилось из рук. Чай лился мимо чашек, чашки падали на пол, а тарелки с блюдцами упархивали через весь стол, как у Доры-Федоры из известного в древности детского стихотворения. Верхние Ирочкины руки еще ничего, как-то справлялись, а вот с нижними по утрам было совсем тоскливо. Хорошо, что у нее выросло всего две пары рук, иначе семья рисковала остаться вовсе без посуды.
Семья Слунс состояла из пяти членов: мужа Егора, представительного менеджера представительной фирмы, сына Рино, среднего ученика средней школы, двух симпатичных домашних животных – царапазаврика Васьки и покусодонта Куськи и, наконец, самой Ирочки, журналистки научно-популярного журнала, известного исключительно в научно-популярных кругах. По вечерам, когда мужчины отправлялись спать, а покусодонт с царапазавром забирались на чердак выяснять отношения, сова Ирочка садилась писать стихи или править статью для очередного номера. Иногда она вылетала подышать свежим воздухом и немного развеяться. Летала в одно и то же определенное место: в трех километрах от дома Слунсов на огороженной и так себе охраняемой территории пустовала великолепная вилла неместного богача.
Когда-то, когда Ирочка была еще школьницей, хозяин приезжал сюда со своей супругой, капризным годовалым мальчишкой, поваром, няней, штатом придурковатых охранников и здоровенным полосатым воздушным шаром. Шар надували на поле за виллой. Местных жителей в лице Ирочки и десятка других мутантов ее же возраста охранники снисходительно не отгоняли. Взрослых же, помахивая портативными пулеметами, вежливо попросили разойтись. Если бы не шар, Ирочка и не вспомнила бы, что на вилле когда-то жили. В компьютере на первом этаже она откопала снимок орущего хозяйского малыша на фоне этого шара. Сдвинула малыша в угол, а в центр поместила себя в возрасте пятнадцати лет. Получилось очень неплохо. Новый вариант фотографии Ирочка распечатала, вставила в рамочку и повесила в холле, напротив входной двери.
Подготовив у себя дома все к встрече Нового года, Ира Слунс решила ненадолго отлучиться на «свою» виллу. Пока ее мужчины приводили себя в порядок, у Ирочки оставался почти час свободного времени. Им надо было воспользоваться. Потом начнутся звонки, заглянут с поздравлениями соседи, перевернут все вверх дном чумовые елочки… Елочки приходили водить хороводы в каждый дом, в котором жили люди. Вокруг Ирочкиной виллы их следов не было. Ирочка привычно пролевитировала в овальную дыру, образовавшуюся в защитном поле много лет назад, подлетела к окну на втором этаже, толкнула его и проникла в помещение.
Каждый предмет внутри ей был знаком с детства. Здесь можно было отдохнуть, отвлечься, расслабиться. Убиралась вилла автоматически, независимо от того, пачкал в ней кто-то или нет. Камеры наблюдения были отключены. За двадцать лет своих полетов сюда Ирочка привыкла к тому, что можно бросать на пол фантики и огрызки, расплескивать пену в ванной комнате и стрелять в стены кетчупом из детского водяного пистолетика. Короче говоря, было очень удобно.
В последнее время стрелять кетчупом не хотелось. Тем более что за эти годы два из трех уборщиков вышли из строя, третий, что называется, дышал на ладан, а чинить чужие вещи за свой счет Ирочка, естественно, не собиралась. Она с удовольствием опустошила очередную бутылку коллекционного вина из погреба, покатала шары в бильярдной – нижние руки против верхних, расстроилась из-за того, что верхние опять выиграли, и поднялась в башенку, где находилась обсерватория. Телескоп был старый, плохонький, морально устаревший. Но астроном из Ирочки тоже был никакой, так что ей хватало. Кроме того, она обычно поднималась в башенку не для того, чтобы глазеть на небо. Просто тут уютнее думалось.
А поразмыслить Ирочке было о чем: два часа назад им с мужем пришло сообщение о том, что их сын Рино по результатам прошлого теста (какого еще теста?) отобран для обучения в школе для особо одаренных детей и срочно, прямо завтра, приглашается на собеседование в Институт биофизики… Ну, и так далее. Рино был веселым, общительным
