в общем было мне по нраву,И перемен я не хотел…
Быть может уличную славу,
Немного денег для потех.
Вот так всю жизнь я прожигал:
Усталый отсыпался днем,
Ночами допоздна гулял,
А утром шел опять домой…
Мой друг рассказывал усердно
Историю своей любви,
И добавлял он с криком: «честно!»
Для большей правды той молвы.
А мысли шли одна с другой,
Их счету не было числа,
В них окунался с головой,
Они стекали как вода…
Потрогал кожу – как резина,
И друг как-будто вдалеке —
Его глаза блестят сапфиром…
В моих наверно тот же блеск.
Летя вдоль сталинских квартир,
Покрытых страхом желтизной,
Покой мне не давала мысль:
Куда мы едем в час ночной?
Баюкала река дороги,
Заставив хором замолчать,
Ныряя глубже в взгляд прохожих,
Старался мысли угадать…
Милиционер:
«Быстрее бы домой к жене…
Медовый месяц как-никак».
Рабочий завода:
«Как пережить недели две?
Затем зарплата… Вновь в долгах».
Ночная бабочка:
«Во все века не пахли деньги…
Не всем ж учиться и учить?!!»
Серцеедка:
«Скажу мол потеряла серьги…
Он должен новые купить».
Студент:
«Диплом в кармане… Что теперь?
Никак работу не найти».
Сектант:
«Сойдет с небес свирепый зверь…
Их дни почти, что сочтены!»
Боксер:
«Я так устал, ну как же тяжко
И вроде сломано ребро».
Школьница:
«Идти по улицам так страшно…
Ну что ж так дом то далеко»…
О, Дьявол, я сойду с ума!!!
Прошу их мысли убери…
Чуть прояснилась голова,
Водитель вдруг остановил.
Вот мы приехали в квартиру,
Я не был вроде раньше в ней.
Сначала лишь узнал Марину
И в щечку целовал скромней.
Подарок щедрый от судьбы
Не в силах было уберечь,
Осталось мало от любви,
Так умудрились чувства сжечь…
Мы, взявшись под руки, ходили
От шумной комнаты к другой.
На кухне троя веселились,
Все поздоровались со мной.
В другую комнату прошли,
Все остальные были здесь,
Мои друзья уже зашли,
К красавицам успели сесть.
Людей тут было очень много,
Все танцевали кто как мог;
Играла музыка так громко,
Под нами сотрясался пол.
Осталась комната одна
Зашли туда мы с ней вдвоем:
Ни ламп, ни свеч – сплошная тьма,
И шум дверями огражден.
По прежнему меня любила
Светловолосая краса,
Постель не медля застелила
И сбросила с себя шелка,
А я, усталый и хмельной,
Любил ее без лишних ласк,
Любил
